Костяной Дом (ЛП)

— Отсюда и название «Запретные знания», которое, я подозреваю, является всего лишь аллюзией на весьма известное произведение — «Тайная тайных» {«Secretum Secretorum» («Тайная тайных») — псевдо-аристотелевский компендиум, собрание житейских наставлений по различным вопросам — от политики до алхимии, которые Аристотель будто бы преподавал своему ученику Александру Македонскому. Памятник получил широкое распространение во всей средневековой Европе. В древней славянской литературе встречается название «Аристотелевы врата».}. Во всяком случае, автор не хотел, чтобы его произведение кто-то правил, потому и выбрал мой шифр, чтобы сохранить содержание в первоначальном виде. — Он положил руку с длинными пальцами на свернутый пергамент. — Тема этого фолианта не настолько широка, во всяком случае по сравнению с другой известной работой — отсюда и название «Opus Minus Alchemaie» {Малые алхимические опыты (лат.)}.

Название напомнило Дугласу одно из произведений Бэкона: Opus Majus {«Большое сочинение» — самое важное произведение Роджера Бэкона. Написано на средневековой латыни в ответ на просьбу Папы Климента IV объяснить труды Бэкона. 878-страничный трактат охватывает все аспекты естествознания, от грамматики и логики до математики, физики и философии.}. Так не был ли Брат Люцифер самим Бэконом, укрывшимся под псевдонимом?

— Собственно, предмет исследований автора — алхимия, — продолжал профессор, — но он позволяет себе краткие экскурсы в темы, представляющие эзотерический интерес.

— Например? — спросил Дуглас.

— Например, бессмертие, — спокойно ответил Бэкон, — путешествие духа, использование земной энергии, сила человеческой воли — и прочие подобные рассуждения. Но это всего лишь отступления, как я уже сказал.

— Но это же очень интересно для ума, жаждущего знаний!

Ученый снисходительно улыбнулся.

— Меня и самого тянет именно к этому. Речь идет о путешествиях духа. Но содержит ли книга что-нибудь полезное с практической точки зрения? Пока не уверен. Брат Люцифер очень заинтересовался этим способом перемещения и его последствиями для понимания того, что он называет, — философ сделал паузу, заглянув на страницу перед собой, — да, вот оно, «самым целебный механизмом, открывающим невероятную широту творения и более глубокое понимание Замысла Божьего». И, знаешь ли, в этом он прав, это я могу тебе засвидетельствовать лично.

— В самом деле? — Дуглас сделал вид, что немало удивлен. После своих углубленных исследований он знал, что Роджеру Бэкону приписывали способность появляться и исчезать по собственному желанию и даже находиться в двух местах одновременно — и то, и другое легко достижимо с помощью лей-перемещений.

— Вот именно. Я экспериментировал, и мои опыты показали, во-первых, воспроизводимость эффекта, а во-вторых, несмотря на то, что мы не понимаем механизма этих перемещений, любой может воспользоваться этим способом, если он обучен манипуляциям с тонкими энергиями.

— И что же, в книге рассказано, что для этого нужно делать?

Бэкон кивнул.

— Более того. Брат Люцифер дает практические рекомендации, а также приводит сопутствующие философские рассуждения, такие как определение сути движения, благодаря которому осуществляется духовное перемещение, механизма, если угодно, перемещения, и его благотворного воздействия на физическое тело.

— Невероятно интересно! — Дугласа посмотрел на листы пергамента. — И ты все это перевел?

— Я намерен продолжать эксперименты. — Бэкон помолчал, а затем добавил: — Надеюсь, ваш аббат не будет возражать. Однако перевод принадлежит мне, и я не собираюсь с ним расставаться.

Они проговорили далеко за полночь, прерываясь лишь для того, чтобы взять кусок хлеба и налить себе еще вина. Наконец известный ученый признался, что устал и нуждается в небольшом отдыхе. Дуглас встал и с почтительным поклоном поблагодарил хозяина за его неустанное усердие и служение науке.

— Я поговорю с нашим аббатом, и он, несомненно, захочет вознаградить твой талант и заслуги перед наукой. Ты так много сделал…

— Надеюсь, ты передашь своему аббату мои наилучшие пожелания. — Бэкон взял красную ленту и аккуратно перевязал листы и запер расшифровку в железный сундук. — Мы еще увидимся, брат? — спросил он, пряча ключ под мантией. — Нам еще многое нужно обсудить.