Костяной Скульптор. Часть 7

Пропинав балду ещё часик, мы собрались и отправились обратно на рабский рынок. Хоть меня и интересовали лишь три последних лота, раз уж я заплатил за ложу было бы глупо не поучаствовать в основном мероприятии. «Лавочка», насколько я знал, такие аукционы устраивала довольно регулярно, так что и соответствующее помещение у них, естественно, тоже имелось. Закрытый круглый зал с широкой сценой по центру вмещал в себя где-то тысячу мест самого разного размера от небольших высоких стульчиков для разных крошечных созданий до огромных глубоких ниш для крупных демонов и нечисти. Плюс имелось девять малых лож, одну из которых я и купил, и три большие, на тридцать персон максимум каждая. И сегодня почти все места были заняты, в общем зале пустовало лишь кресел пятьдесят. Объявив об аукционе сильно заранее «Лавочка» сделала правильный выбор, пусть даже им пришлось делать пятидесятипроцентную скидку для тех, кто купил места более чем за час до начала. К тому же я почти не сомневался, что об этой «уникальной поставке» удильщики начали распространять слухи ещё несколько дней назад, стараясь привлечь не только клиентов из города Беспокойного Погоста, но и тех, кто в поисках редкого товара не поскупился бы на дальнюю поездку. С учётом того, что в каждой из главных лож, а также в половине малых я отчётливо ощущал ауры Живых Крепостей, так скорее всего и было. Да уж, всё-таки эльфийки были редчайшим товаром, тем более в мире мёртвых, где очень тесно связанным с природой остроухим приходилось хуже, чем даже на континенте демонов.

Наконец, после получаса ожидания, на сцену воспарил сегодняшний ведущий аукциона. Как и все управляющие «Лавочкой», он был тёмным удильщиком, то есть не имел ног, лишь рыбий хвост, и в вертикальном положении его поддерживало опоясывавшее пояс кольцо-артефакт. Выглядел удильщик, надо сказать, не слишком привлекательно. Густо-синяя, почти чёрная кожа, покрытая мелкими чешуйками и короткими иглами, которые на голове становились длиннее и толще, создавая видимость причёски, белёсые, почти слепые глаза, ориентировались в пространстве эти монстры на слух и благодаря вибрациям воздуха, полная пасть тонких и острых зубов, примерно таких же, как у Веска, но раза в три длиннее, и торчащий изо лба гибкий усик со слабо светившимся шариком на конце. Именно свет этого шарика и вводил любого, кто на него посмотрит, в гипнотический транс, позволяя удильщику контролировать все действия жертвы.

— Добрый вечер, дорогие гости! — с первыми словами аукциониста царящий в зале гомон притих, всем не терпелось увидеть, что же особенного «Лавочка старого Мо» приготовила на этот раз. — Я рад вас приветствовать на нашем сегодняшнем аукционе и обещаю, что вы не останетесь разочарованы. Прежде, чем мы начнём, позвольте напомнить вам правила: цены на сегодняшнем аукционе будут исчисляться килограммами золота, ставки нельзя поднимать меньше чем на один килограмм. Называемая аукционом минимальная цена — это то, во сколько сама «Лавочка старого Мо» оценивает товар с учётом его качеств а также сложности поимки и снижаться не будет. Если никто не захочет ставить минимум, лот будет снят с аукциона и позже выставлен в главном зале на обычную продажу.

— Давай начинай! — раздался из толпы недовольный выкрик.

Аукционист перевёл на выскочку взгляд своих белёсых глаз.

— Также я хочу напомнить, — его голос стал чуть громче и сильнее, — что «Лавочка старого Мо» не потерпит на своей территории никаких нарушителей спокойствия и тем более не потерпит обмана. Любой, кто попытается вмешиваться в ход аукциона, будет без лишних обсуждений выставлен вон, вступительный взнос возвращён не будет. Любому, кто попытается обмануть аукцион, предлагая ставку и не имея на руках названной суммы, либо же как-то жульничая с самой платой, будет навечно закрыт доступ во все филиалы «Лавочки старого Мо», а также он будет должен заплатить штраф, размер которого определит аукцион. В крайнем случае сам обманщик может стать лотом на одном из следующих аукционов, так что я настоятельно призываю вас, дорогие гости, поддерживать порядок и приличия.

Неприкрытая угроза была очевидна всем, так что больше перебивать аукциониста никто не смел. Переходить дорогу клану удильщиков, способных загипнотизировать и превратить в раба почти любого посмел бы либо глупец, либо некто, обладающий достаточной силой, а среди гостей основного зала таковых, увы, не было. Те же, кто занимал ложи, как и я, никуда не спешили и не собирались ущемлять своё достоинство бессмысленными выкриками.