Костры амбиций

Неловкие обрывки фраз продолжают вырываться у него изо рта, а мысли мечутся в поисках выхода. Фиск относился к тем замечательно здоровым людям с белой кожей, которые сохраняют нежный персиковый цвет лица с тринадцатилетнего возраста и чуть ли не до тридцати. Сейчас его свежее лицо начинает заливать краска. Он испытывает смущение. Вернее даже, страх. Через несколько секунд ему предстоит заговорить на щекотливую тему о 350 000 долларов, если, конечно, разговор не возьмет теперь на себя его напарник-адвокат. Боже Всемогущий! Как он до этого докатился?! После Йейля Фиск еще окончил уортонскую «Школу бизнеса», защитил там магистерскую диссертацию на тему «Количественные аспекты нравственного поведения в капиталоемкой корпорации». А последние три года заведовал внешними связями Нью-Йоркского англиканского прихода, и через него осуществлялась та основательная моральная и финансовая поддержка, которую приход оказывал Преподобному Бэкону и его деятельности. Однако уже в те светлые многообещающие дни два года назад как-то не по душе ему были поездки в этот огромный особняк в Гарлеме. С самого начала его глубокий интеллигентский либерализм стал спотыкаться о тысячу разных мелочей. Взять, например, само это словосочетание «Преподобный Бэкон». Всякому выпускнику Йейля, по крайней мере если он англиканского вероисповедания, очевидно, что «преподобный» — это титул, а вовсе не имя. Как титул «достопочтенный» у судьи или конгрессмена. Можно сказать «достопочтенный Вильям Ренквист», но нельзя просто «Достопочтенный Ренквист». Точно так же можно говорить «преподобный Реджинальд Бэкон», или «преподобный мистер Бэкон», но «Преподобный Бэкон» — невозможно. Невозможно всюду, кроме этого особняка и этой части города Нью-Йорка, где этого человека называли так, как он хотел, а Йейль можно было выбросить из головы. Правду говоря, Преподобный Бэкон производил на Фиска отталкивающее впечатление уже тогда, в первые дни, когда он только и знал, что улыбался. Тогда меж ними царило полное согласие по всем философским и политическим вопросам. И все-таки они были люди принципиально разные. Это — в первые дни. А теперь и подавно. Теперь дни уж скорее, можно сказать, последние.

— …Поэтому, как вы понимаете, Преподобный Бэкон, имеются серьезные сложности, — очень жаль, кстати, что мы о них узнали только теперь, а не тогда же, когда они возникли, — и пока дело с лицензией не уладится… Словом, я не вижу в настоящее время возможности заниматься созданием центра. Я не говорю, что это окончательно, но надо… прежде всего, я полагаю, надо проявить реализм в связи с упомянутыми тремястами пятьюдесятью тысячами долларов. Естественно, ваш совет директоров, в нынешнем его составе, не вправе ничего тратить из этих средств, сначала совет должен быть реорганизован, а это, как я понимаю, приведет в конечном счете к реорганизации всего фонда, на что потребуется время. Возможно, что не так уж и много времени, но какое-то время все же потребуется, и…

Продолжая сражаться с фразами, Фиск покосился на своего спутника, но тот и ухом не вел. Сидел себе в кресле как ни в чем не бывало, голова набок, с таким выражением, будто видит Преподобного Бэкона насквозь и потихоньку, вчуже, про себя, забавляется. Моуди был самый младший сотрудник фирмы «Даннинг-Спонджет и Лич», и его, как новенького, сплавили на работу в епархии, с одной стороны, престижную, а с другой — «непыльную». По пути, в автомобиле, молодой адвокат рассказал Фиску, что тоже учился в Йейле. Играл защитником в футбольной команде. Эти сведения о себе он умудрился сообщить собеседнику по меньшей мере пять раз, пока ехали. В штаб Преподобного Бэкона он вошел вразвалку. Устроился в кресле, откинулся, расслабился. И помалкивает…

— …А пока что, Преподобный Бэкон, — продолжал Эд Фиск, — мы сочли целесообразным… мы обсуждали в совете епархии, и таково общее мнение, не только мое, мы решили, что правильнее всего будет… то есть исключительно в интересах будущего детского центра… потому что мы по-прежнему на все сто процентов — за, в этом отношении совершенно ничего не изменилось… мы сочли, что правильнее всего поместить эти триста пятьдесят тысяч — разумеется, за вычетом суммы, которая истрачена на аренду здания на Сто двадцать девятой улице, — но остальные… сколько?.. триста сорок тысяч или меньше?.. поместить пока в банк, условно депонировать до того времени, когда вы уладите дело с составом директоров и получите лицензию от Ассоциации, и больше не будет бюрократических препон… а тогда эти средства будут переданы вам и вашему совету директоров, и… ну, в общем, вот и все.