Костры на берегах

Повелитель правоверных халиф ал-Муктадир, пославший ибн-Фадлана с миссией к царю булгар, по свидетельству современников, никогда не был трезв. Его занимали не государственные дела, а гарем, музыка, вино, иногда — охота, придворные празднества и прочие удовольствия безмятежной жизни. Главной заботой его министров было достать и представить ко двору как можно больше диковин — зверей, птиц, насекомых, человеческих уродов, чудовищ — для развлечения халифа. Нет ничего удивительного, что ибн-Фадлан, надеясь привлечь внимание халифа к своей особе и к судьбе посольства, должен был превратить свой отчет о поездке в самую что ни есть «лживую» сагу, наполненную в каждой своей строке чудесным, комическим, парадоксальным и забавным.

Поэтому сейчас нам приходится гадать — сам ли он встречал в Булгаре русов, чье описание приводится ниже, или все это записано им со слов другого путешественника.

Как бы то ни было, отрывок этот оказывается для нас драгоценным.

«Я не видел, — писал ибн-Фадлан, — людей с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, белокуры, красны лицом, белы телом. У них мужчина носит плащ, который прикрывает у него один бок, так что одна из рук свободна. И при каждом из них есть топор, меч и нож, и со всем этим он никогда не расстается. Мечи их плоские, бороздчатые, франкские. И тело иного у них от края ногтей до шеи покрыто изображениями деревьев, животных и людей. Что же касается женщин, то у каждой на груди висит коробочка из железа, серебра или меди, в зависимости от богатства их мужей, и у каждой — нож, висящий на кольце. На шее у них монисты из золота и серебра… а также из бус…»

По словам ученого араба, основным товаром русов служили меха и рабы — в первую очередь девушки и женщины, которых они отдавали за серебро.

Историки терялись в догадках, кого именно имел в виду ибн-Фадлан, описывая этих «русов». Предметы костюма, вооружения, существования татуировки на теле, в особенности же описание церемониала огненного погребения в ладье, которому он посвятил несколько страниц записок, позволяли предположить в этом народе каких-то обитателей побережья Балтийского моря. Вряд ли то были норвежцы. Шведы? Не похоже. Мне казалось, что ибн-Фадлан встретил на Волге обитателей южного побережья Балтики — куров, вендов или пруссов, — которые славились морскими набегами на берега Швеции и своими торговыми экспедициями по рекам Восточной Европы. На это указывала татуировка, но главное — описание идолов и обряда жертвоприношения: «Как только их корабли прибывают к этой пристани, тотчас каждый из них выходит, неся с собою хлеб, мясо, лук, молоко и набиз (по-видимому, пиво. — А. Н.

), чтобы подойти к длинному, воткнутому в землю бревну, у которого имеется лицо, похожее на лицо человека, вокруг него маленькие изображения, а позади них длинные бревна, воткнутые в землю (то есть частокол ограды. — А. Н.)».

Ничего подобного ни у шведов, ни у норвежцев не было, а вот по описаниям католических миссионеров и хронистов похожие идолы известны в землях западных славян.

Отмеченный ибн-Фадланом костюм руса — плащ, крепящийся на плече крупной скорлупообразной фибулой, боевой топор, меч и нож (скрамасакс) — состоит из предметов, которые археологи находят под курганами на Великом восточном пути. За исключением разве что мечей: они и в те времена ценились столь высоко, что их обычно предпочитали не зарывать в землю, а по возможности заменять деревянной моделью, которая сгорала на костре…

Археологические находки и свидетельства восточных географов дополняли друг друга, рисуя картины жизни на «восточном пути» из стран, расположенных на берегах Балтийского моря, откуда плыли русы со своим живым товаром и мехами. Не все из них, по-видимому, совершали весь этот путь в оба конца. Часть оседала в торговых факториях, небольших укрепленных поселках, куда торговцы приезжали из года в год, сменяя друг друга. Ведь не случайно же ибн-Фадлан описывает не воздвигнутое, а уже существовавшее святилище приезжих, кстати сказать, весьма похожее по описаниям на то, которое ограбили Торир Собака и Карли с Гуннстейном. Возвращаясь, русы везли груз серебряных монет. Получить их они могли только на Востоке, за «страной бьярмов», рядом с которой проходил этот транзитный путь. На последнее прямо указывает сага, сообщавшая о набеге Арнгрима по «восточному пути» вокруг «страны бьярмов».