Косвенные линии

Она покраснела так ярко, что он испугался, что она упадет в обморок, вся кровь прилила к ее голове. — Хм. Уговор есть уговор, верно? — Она медленно подняла собственную рубашку, обнажив простой, шелковистый черный бюстгальтер. Ее грудь выглядела такой бледной и сливочной на фоне темного материала, что он не смог остановить себя от дегустации, чтобы посмотреть, были ли они такими же сладкими, как выглядели.

Хизер ахнула, ее голова откинулась назад. Барни схватил ее вокруг талии, удерживая ее от падения назад так, чтобы она была напротив него. Боже, она собиралась убить его. Он покусывал ее шею, наслаждаясь ее мягкими криками.

Она всхлипнула и положила голову на его плечо. — Убери. Сними мой лифчик.

Слова эти прозвучали так тихо, что он едва услышал их. Он сделал, как она просила, снял с нее лифчик, продолжая ласкать шею мягкими поцелуями и щипками. Его клыки все еще были выдвинуты, царапая ей кожу. Он мог почти снова попробовать ее кровь на своем языке, но сейчас было не то время, чтобы укусить. Нет. Он укусит ее снова, когда попытается войти в нее, помочь ослабить часть боли от занятия любовью впервые.

Он погладил обнаженную грудь руками, перекатывая твердый сосок, взяв его между пальцами и сжимать его до тех пор, пока она опять не стала задыхаться. Их джинсы начинали раздражать его, не давая ему теплый рай, который он знал, его ожидает, если бы он мог просто заставить ее полностью раздеться.

Терпение, Медведь. Мы доберемся туда. Но сначала он должен был получить ее согласие. Если она скажет ему остановиться здесь, его член отвалится в знак протеста, но он повинуется. Она была его парой, его самым дорогим человеком, единственным человеком, рожденным для него. Он мог ждать.

— Что теперь, милая?

Она сжала руки на его плечи. — Я…Я не знаю.

Он улыбнулся. — Хочешь, я покажу тебе кое-что?

Она кивнула застенчиво. — Пожалуйста?

Он полагал, что она не будет в состоянии зайти слишком далеко. Пройдет время, прежде чем его невинная пара начнет требовать его в постели. Поэтому вместо того, чтобы делать то, что он действительно хотел сделать, толкнуть ее вниз и пожирать ее, он заговорил, рассказывая ей то, что должно будет произойти. — Сядьте немного поудобнее.

Она сделала, как попросили, отстраняясь, пока только кончики ее грудей не стали касаться волос на его груди. — Теперь что?

Он наклонился и взял одну из этих твердых вершинок в рот.

Хизер закричала, выгибая спину и толкать себя дальше в его рот. Он сосал ее, едва в состоянии держать себя в узде, пока она ездила на его одетом в джинсы члене. Трение было недостаточно, чтобы сделать что-нибудь большее, кроме как подвергнуть его пыткам, но реакция Хизер была захватывающей.

Она извивалась у него на коленях, не раз почти вырывая свою грудь из его рта. Он переключился, отчаянно желая увидеть, была ли ее правая грудь так же чувствительна, как и ее левая.

Была.

— Джинсы? — прошептал он против ее кожи.

Она снова кивнул, но не сдвинулась с места. Итак, Барни расстегнул свои и расстегнул молнию на ее джинсах. — Ты должна сделать остальное, милая.

Он держал свои руки на ее, когда она изо всех сил пыталась снять свои джинсы, в конечном счете, кладя ее обратно на одеяло, он снял ее джинсы и трусики.

— Черт побери, — выдохнул он. Это была его пара, это бледное, почти бесплотное существо, кто смотрел на него с доверием и обожанием.

— Барни?

Вот черт. Она начала нервничать снова. — Мне еще нужно кое-что тебе показать.

— О?

Он кивнул. Он пока оставил свои джинсы. Во-первых, он собирался отведать свою пару, исследовать каждый дюйм, пока она не кончит для него вновь.

17

Она была голая, уязвимая для всего, что он планировал сделать. И судя по выражению его лица, пиратское, планировалось разграбление, с ней в роли добычи.

— Барни? — спросила она снова. Она становилась все более и более нервной, поскольку он уставился на нее, облизывая губы, как будто он решал, что сделать в первую очередь.

Боже, она надеялась, что он пососет ее грудь снова. Что чувствовалось…Вау.

Он наклонился и сделал точно так, как она надеялась, он, взяв ее сосок в рот. Его клык пустил кровь, посылая озноб по ее позвоночнику и прямо в ее клитор.

Ее бедра выгнулись, ее киска реагировала на ощущения, она отчаянно хотела прикоснуться или что-то, что зажгло бы ад, который она почувствовала внутри нее.

Его рука заскользила вниз по ее телу, исследуя ее, давая ей то, что было нужно для края, чтобы начать падение. Когда его пальцы начали поглаживать ее клитор, она вскрикнула, хватаясь за его волосы, его руки, его плечи, за все, что могло бы заставить его поторопиться и заставить ее кончить.

В ответ он стал сосать сильнее. Его пальцы двигались все настойчивее, как бы требуя, чтобы она кончила, и она кончила, крича от удовольствия, пока ее тело содрогалось от наслаждения.

Она едва закончила, когда поняла, что его пальцы были заменены его языком. Влажный, горячий жар окутал ее клитор, всасывая его с ожесточенной интенсивностью. Инстинктивно она взяла свою грудь, поигрывая с ними, делая те же самые вещи, что делал он. Это увеличило удовольствия.