Кот, который болтал с индюками

– Предполагается дегустация джемов (только домашних, разумеется) и выбор (с помощью голосования) самого вкусного. А кто захочет, сможет купить себе баночку; выручка от продажи пойдёт на благотворительные цели.

– А где же всё это состоится? – спросила Полли.

– Гарри Пратт выделит нам одну из гостиных в нижнем этаже отеля. А в бальном зале пройдёт куча мероприятий. Один из пунктов – моноспектакль Квилла.

После завтрака Лайлу захотелось спуститься на берег и выкурить там сигару, а Квиллер отправился с ним «печь блины», бросая камушки в неподвижно-гладкую воду.

– У тебя точный удар, Квилл, не упустил ли ты своё истинное призвание?

Они немного прошлись вдоль берега. Квиллер метнул ещё несколько камешков и неожиданно сказал:

– На мой вопрос о диких индейках вы дали отнюдь не полный ответ.

– Верно. Кое-что мы при Милдред не обсуждаем. Видишь ли… ходили слухи, что диких индеек попросту отравили. Фермеры-земледельцы и фермеры-овцеводы утверждали, что те вредят их хозяйствам. Многие семьи злились на постоянную охотничью пальбу, а первый муж Милдред выращивал индюков на продажу и не раз говорил, что дикие птицы подрывают его доходы.

– Расследование по этому делу проводили? – спросил Квиллер и ловко метнул в воду ещё несколько камушков.

– Нет. И общественность, и власти предпочли принять версию естественной гибели. Сам понимаешь, это абсолютно в нашем стиле.

По дороге домой Полли сказала Квиллеру:

– Архитектор прилетит завтра последним чартерным рейсом. Просит забронировать номер на две ночи. Хочет за день решить все вопросы с подрядчиками и обсудить все наши проблемы.

– Какие у тебя с ним отношения: только служебные или отчасти приятельские? Если второе, я готов съездить за ним в аэропорт. В противном случае пусть нанимает машину.

– Пусть нанимает машину, – кивнула Полли, – но знаешь, ему смертельно хочется увидеть твой амбар и гостиницу «Валун». Он убежден, что оба здания противоречат всем законам архитектуры. Если не возражаешь, его забросят к тебе в конце дня -прямо со стройки.

– А что, на стройке знают, где находится мой амбар?

– Дорогой мой, все знают, где находится твой амбар. Вы можете вместе выпить по рюмочке. Он поклонник шотландского виски. Я смоюсь с работы пораньше и забегу домой переодеться. А ты заедешь за мной, и мы все вместе отправимся к «Валуну».

– Будет исполнено в точности! – бодро пообещал он, весьма довольный тем, что её интерес к Бенсону Хёджесу (или Ходжесу?) служебный и никакой больше.

ПЯТЬ

Квиллер всегда старался избегать эпитета «занятный», но выдавшийся вторник и в самом деле был… занятным.

Во-первых, из библиотеки позвонила Полли и сообщила, что Бенсон Ходжес благополучно вселился вчера в отель «Макинтош» и в соответствии с планом проведёт целый день на стройплощадке, но потом должен будет сразу улететь в Чикаго и не сможет поужинать в «Валуне».

– Но он всё-таки очень хочет увидеть амбар, так что прими его и угости стаканчиком. От тебя он отправится прямо на аэродром.

– Милая Полли, преждевременный отъезд Бенсона не исторгнет из моих глаз фонтана слез. В «Валуне» мы поужинаем вдвоём. Заеду за тобой в шесть.

Телефон снова зазвонил, и в трубке послышался фальцет Гарри Пратта.

– Привет, Квилл! Они вернулись! Понимаешь, о ком я? О Лише с Люшем.

– Отлично. Я подъеду с магнитофоном и старым сценарием и посмотрю, как она справляется. Новый сценарий – о Великом урагане – будет готов на следующей неделе.

– Предупреждаю, Квилл! Знакомство с Лишей – что-то вроде прыжка в холодную воду с высокой скалы.

– Ничего, я надену водолазный костюм, – отшутился Квиллер.

Прибыв для «прыжка» в отель «Пирушка», Квиллер не без удовольствия отметил, что лимерик, написанный им для «Всякой всячины» и удостоенный приза читательских симпатий, напечатан крупными буквами, помещен в рамочку и вывешен в холле на всеобщее обозрение:

Девица из города БррКупалась всегда в мехах.Но раз впопыхахЗабыла о шубе и – ах! –Простилась с городом Брр.

Когда пробил час, назначенный для встречи, Гарри, с трудом скрывая ухмылку, ввёл Лишу Кэрролл в малый зал, предназначенный для закрытых мероприятий, и познакомил её со знаменитым мистером К. А Квиллер сунул ему листок бумаги, на котором было написано:

Девица по имени ЛишаСчиталась холодной, как мыша,Но под соусом «Ой!»И с чёрной икройБыла очень вкусной малышей.

– Зовите меня просто Лиша, – произнесла она гортанным хрипловатым голосом, наводящим на мысль о неумеренном курении. Небрежно подстриженные волосы, светло-серый брючный костюм, строгие, но без скованности движения. Лицо хорошей лепки: высокий лоб, высокие скулы, твёрдый подбородок. Но всё какое-то неживое и блёклое.

Квиллер передал ей страницы сценария.