Кот, который бросил бомбу

Квиллер вдруг почувствовав что ему ужасно хочется съесть «медвежий бургер» которыми славился отель «Попойка». Взяв ключи от машины и оранжевую бейсболку, он попрощался с сиамцами, которые проводили его до двери. Не важно, какие слова он произносил, уходя. Это могло быть что-нибудь из Шекспира, немного в нос, например: «И Криспианов день забыт не будет отныне до скончания веков, с ним сохранится память и о нас, о нас, о горсточке счастливцев, братьев…»[6], или детская песенка «Хей-дидл-ди, кот и скрипка», фальцетом, чтобы у них в ушах засвербело. Квиллер никогда не понимал, недовольны кошки, что он уходит, или, наоборот, счастливы, что дом остается в их полном распоряжении.

По пути в Брр Квиллер попытался вспомнить всё, что знает об этом городе, основанном два столетия назад благодаря великолепной естественной гавани. Отель стоял на утесе над бухтой. Он обладал пропорциями коробки для обуви, а надпись на крыше была заметна издалека, с озера. Большими квадратными буквами: «Комнаты Еда Выпивка». Никто не знал происхождения этой надписи, но именно последнему слову отель был обязан своим названием.

Когда Квиллер только приехал на север, Гэри Пратт как раз унаследовал отель после обанкротившегося отца, но не мог управлять этим заведением, потому что его родитель слишком уж часто нарушал закон. Если старший Пратт ещё мог продержаться на дедовских статьях строительного кодекса, то Пратту-младшему нужно было многое менять а банки кредита ему не предоставляли, опасаясь горячего неразумия молодости.

И тогда появился Квиллер. Он усмотрел нечто многообещающее в молодом Гэри, и Фонд К. поддержал начинания Пратта-младшего.

Отель сохранил свой обшарпанный вид, потому что так больше нравилось лодочникам, рыбакам и туристам, которым хотелось чего-нибудь этакого.

Кафе «Чёрный медведь» при гостинице было известно чучелом огромного зверя, стоящего на задних лапах, уютной запущенностью, трещинами на зеркале за спиной у бармена, аппетитным запахом «медвежьих» бургеров. (На самом деле рубленые котлеты приготовлялись не из медвежатины, но размеры имели вполне медвежьи.)

Квиллер подошёл к стойке и сел на табурет с краю, зная, что этот самый надежный и с него вряд ли свалишься на пол.

Подбежала расторопная официантка:

— Привет, мистер К.! С зимы вас не видела. Босс уехал за покупками. Вода «Скуунк», как обычно? Бургер, средний, и рыбки?

Гэри уехал, поболтать было не с кем, так что Квиллер очень скоро покончил с ланчем и спустился к пристани. Максин вышла из офиса, и они направились к пирсу, где были выставлены лодки для продажи. Со стороны казалось, что она пытается продать ему прогулочный катер с каютой.

— Дело вот какое, — сказала она вполголоса, — стоит вчера Гэри за стойкой и слышит: два клиента строят планы, как им украсть историческую киркомотыгу перед праздником! Что-то здесь затевается недоброе. Гэри мне рассказал, и я сразу решила: надо предупредить власти Пикакса, а он мне говорит: порядочный бармен не станет разглашать разговоры клиентов. И для бизнеса это плохо. И тогда я решила тайком от него вам позвонить. Я правильно сделала?

— Да уж точно не ошиблись. Конечно, всегда остается возможность, что двое пьяниц просто чесали языки. Но даже если это так, не вредно лишний раз проверить, хорошо ли охраняется реликвия в мэрии. Я сообщу кому следует.

Почувствовав большое облегчение, Максин пригласила Квиллера в офис на чашечку кофе, и они побеседовали о предстоящих лодочных гонках и прогнозе погоды.

В тот вечер Квиллер позвонил Эндрю Броуди, начальнику полиции Пикакса. В самый раз было выпить стаканчик на сон грядущий.

— Энди, у меня тут обнаружился кусочек гауды, ну и то, что к нему полагается. И ещё кое-какая информация. Так что надевай башмаки и приходи.

Через несколько минут в заднюю дверь, ведущую на кухню, ввалился могучий шотландец. На барную стойку были выставлены бутылки, на буфете лежала доска для резки сыра.

— А где наш умный кот? Я приберег для него несколько дел позаковыристей!

Обе кошки замерли в ожидании, усы их трепетали в предвкушении удовольствия: Коко понимал, что его хвалят, а Юм-Юм за версту чуяла хороший шнурок, который можно развязать.

Мужчины уселись у буфета и заговорили о празднике: какой ожидается наплыв народа, сколько семейных торжеств и какие парады.

— Я отчасти потому и пригласил тебя, Энди, — сказал Квиллер. — Все знают, что знаменитая киркомотыга, с которой собственно всё и началось, будет представлена во время парада в День поминовения, на первой платформе: огоньки мигают, знамена, барабанная дробь, почетный караул и всё такое. — Тут Квиллер немного приврал, стараясь придать ситуации побольше драматизма. — А теперь представь, Энди: моя агентура докладывает, что зреет заговор с целью похитить исторический инструмент из мэрии. И судя по всему, у злоумышленников там имеется сообщник!

Броуди чуть не подавился шотландским виски:

— Откуда ты это узнал?

— Я никогда не раскрываю своих источников.

Начальник полиции пришёл в себя: