Кот-Скиталец

– Ничего себе, – выразил Бэсик наши совокупные чувства. – Эта штука из тех, что я люблю в принципе, как говаривал хозяин. В смысле того, что полезна для моего оголодавшего здоровья.

– Мы называем эту штуку «догони-корень», – сообщил Нахшу. – Силы от нее прибывают, а сон уходит. Теперь держитесь ближе к своей волокуше, мы ее повезем так быстро, как сможем.

Пространство этого нашего по виду бытового разговора было погружено в некий невербальный контекст. Я постоянно ловила себя на чувстве, что пропускаю действия, сигналы и даже целые агрегаты символов, будто мне нарочно отводят глаза, и не сомневалась, что несмотря на свой ядреный бытовизм, эти Псы были телепатами потоньше моих друзей Молчунов.

Дружелюбно настроенный конвой препровождал нас на место около суток, но уж действительно аллюром три креста. Однако мы трое шли налегке, нас кормили и делали большие привалы у огня, где нам оставляли самые теплые места. Бэс, который умел хорошо устроиться в любом положении, рефлекторно захватывал из лучшего наилучшее и язвил, по своему обыкновению, во все тяжкие – я надеялась, необидно для хозяев положения. Заочно познакомил их со своим другом Шушанком, обиняками дал понять, что был в свойских отношениях кое с кем из аристо и даже королевской семьи… Слушали его трепотню на редкость благосклонно и в ответ объясняли, что сами у настоящих Белых вроде как на подхвате и проходят ученичество.

И все-таки дорога почти по-прежнему отнимала у меня силы и способность соображать: не уверена, что мы смогли бы проделать этот путь одни, тем более, что с «наведенного моста», как называлась плетенка, мы сошли и через некоторое время ступили на легкий, рыхлый покров, под которым прощупывались скользкие каменные плиты. Караул сменился иными снежнаками: эти, как мне показалось, более оправдывали свою славу. Светлее шерстью и не так уж крупны, хотя много массивнее моих знакомцев, они походили на голубоглазых хаски, но взгляд мрачней, кость тяжелее, а их хвостом можно было сбивать с ног и дробить кости, как косой тибетского монаха… или Серены. Соплеменников они отослали с насмешливым благодушием, но малейшее желание нас троих предупреждалось так почтительно и с таким пиететом, что мне стало вконец неловко и – ну, скажем прямо – так боязно, как не было бы, если б они отпускали грубости в наш адрес и поигрывали кинжалами резцов. Бэсик рыпнулся было, но сразу присмирел: панибратствовать и тем паче амикошонствовать с ними было недопустимо. Спросить о цели назначения или по новой обрисовать наши планы мы также не посмели. По всему было видно, что эти красавцы и так ничего на свете не пропускают и не упускают.

Имя им всем было – «высокие женихи» или «храбрецы, достойные своих жен». Они и доставили нас к поселению, что открылось на поляне посреди строгих и темных елей. По стилю то было подобие мункского «жилого места» в предгорьях, только, разумеется, второе вышло из невольного подражания первому. Те же шесты, связанные поверху, но более длинные и украшенные резьбой по гладкому, как бамбук, дереву, те же гигантские шкуры, будто бы снятые с пещерного медведя или саблезуба, однако недлинным мехом наружу, а внутри, куда нас почти сразу же завели – чистый жар, тихий свет и вкрадчивая мягкость. Нас разоблачили, покормили чем-то куда более вкусным, чем походный печеный овощ, и повалили спать на крытую мехами лежанку.

(И избавьте меня от физиологических подробностей! Довольно будет с вас знать, что вместо кхондского сосуда с выразительной эмблематикой был тут удивительных свойств поглощающий камень, как в моей любимой фантазке о Планете Ксанаду.)

Когда же поутру мы проснулись – причем Артханг проспал, а Бэс-Эмманюэль воспрял не намного меня раньше, – та, к которой мы стремились, сидела у постели и грелась в лучах Бэсова обожания. Ноги ее были скрещены, а у губ дымилась зеленоватая полупрозрачная пиала с черным чаем.

Иньянна. Исходя из мифического ореола, что возникал вокруг всех снежнаков, и многозначности ее прозвища (причем одновременно вспоминались даосский дуализм Инь и Ян, богиня шумеров и моя любимая героиня из «Хроник Маджипура»), из истории ее андрского бытия и существования, а также из характера обоих ее сыновей, – логично было бы ожидать статную и величественную сивиллу в пышных, объемных, ярких, блистающих и развевающихся (выберите эпитет сами и не морочьте мне голову) одеяниях, плотно расшитых серебряными звездами и золотыми арабесками.