Котёл с неприятностями

Государственный переворот, осуществлённый радикальными исламистами, в Пакистане маловероятен: на выборах они не набирают более 11 % голосов избирателей. Политическое убийство, провоцирующее конфликт с Индией, которое позволило бы развязать ядерную войну или взять под контроль ядерные арсеналы страны, не имеет шансов на успех. Управление ядерными активами в Пакистане диверсифицировано, его осуществляют не менее 10 высших военных и гражданских чиновников, в критической ситуации замещающих друг друга.

Вопрос о безопасности ядерного комплекса Пакистана (до 120 зарядов, носители всех типов, оборудование полного ядерного цикла), функционирующего в закрытом режиме и контролируемого высшим военным руководством страны, имеет мировое значение. Ряд ядерных объектов, в том числе урановые копи Исса-Хел и Кабул-Хел, АЭС в Чашме и полигон Чагаи-Хиллз в провинции Белуджистан, где Пакистан провел ядерные испытания в мае 1998 года, расположены у западной границы, в зоне действий белуджских сепаратистов.

Отсутствие у мирового сообщества планов в отношении ядерной программы Пакистана усугубляется противодействием дискуссиям на эту тему со стороны пакистанского военного командования.

Информация к размышлению

Теория и практика джихада

В своё время проводимая шахом в Иране по западным рекомендациям модернизация привела к возникновению там Исламской Республики. Точно так же формирование при поддержке Запада оси Саудовская Аравия – Пакистан для противостояния СССР в Афганистане породило моджахедов, создало «Аль-Каиду» из «афганских арабов», привело к власти талибов и вернулось в США терактом «9/11». Как там у древних скандинавов было с мировым змеем, который сам себя кусал за хвост? Подобное порождает подобное, и исламский терроризм, порождённый для того, чтобы убивать «шурави», начал убивать американцев.

«Братья-мусульмане» и другие религиозно-политические движения исламского мира, приходящие к власти в одной арабской стране за другой на основе демократических выборов, – реальность сегодняшнего Ближнего Востока. Исламисты успешно противостоят светским режимам и монархиям, а демократизация становится основой дестабилизации и усиления радикального политического ислама. Политологам и политтехнологам западной школы это кажется странным. На деле это в старые времена описал ещё Лафонтен, а до него греки: змею приручить нельзя. Сколько её ни отогревай на груди – укусит.

Запад, с его либеральными иллюзиями и попытками влиять на ситуацию в регионе, не понимая сути происходящего там, стал источником финансирования и политического влияния исламистов. Теоретики и практики джихада делят планету на мир меча и мир ислама. Меняются заказчики и исполнители, но не основы миропонимания местного населения. И кстати, политический ислам, вопреки отечественным «полезным идиотам», лоббирующим союз с ним против Запада, вряд ли может быть союзником России в противостоянии с США. Россия для него ничем не лучше. Хотя кому тут что докажешь…

Возникшие на Ближнем и Среднем Востоке исламистские структуры – от умеренных, как тунисская «Ан-Нахда», до радикальных наподобие ставшей интернациональным брендом «Аль-Каиды» распространились и укоренились далеко за пределами региона. Сегодня Запад – их основная финансовая, а часто и кадровая база.

Европейские исламские общины шлют деньги на джихад тем, кто воюет «с неверными» в Сирии, Ираке и Афганистане. Да и поток европейских джихадистов, ехавших на войну в Двуречье к ИГ и «Джабхат ан-Нусре», впечатлял размерами. Волна политических конфликтов в арабском мире и Африке используется исламистами Европы для возвращения в светские республики БСВ, где они были ослаблены или уничтожены авторитарными режимами.

Возвращение джихадистов на их «исторические родины» в Машрике и Магрибе имеет перед собой в качестве стратегической задачи построение там исламских государств или закрепление во власти. Формирование устойчивого большинства в местном парламенте или парламентской фракции, достаточно крупной для участия в коалиционном правительстве, с постепенной исламизацией правящей элиты и введением норм шариата на основе демократического голосования – менее быстрый, но надёжный путь к государству, основанному на законах шариата, чем теракты и революции.

Оптимистичные прогнозы западных аналитиков и израильских левых о будущем светской демократии на БСВ, основанные на отсутствии зелёных знамён в рядах протестующих в Египте и Тунисе в ходе «Арабской весны», имеют мало общего с действительностью. Постепенность, сочетание умеренных заявлений в отношении Запада, медленное наращивание уровня конфликта с Израилем без напряжения экономики и потери боеспособности армии, зависящих от отношений с США, опора на лобби на Западе – основа современной политики исламистов, дорвавшихся до рычагов управления. Что, придя к власти, продемонстрировал в Турции Реджеп Тайип Эрдоган.