Котёл с неприятностями

Сирийская Арабская Республика, главный военно-политический союзник Ирана в арабском мире, как сказано выше, с 2011 года стала одним из главных объектов давления в рамках «Арабской весны». Столкнувшись с массовыми волнениями, охватившими страну, режим попытался подавить их, частично трансформируя политическую систему. Выступления бедуинов на границе с Иорданией и Ираком, исламистов и курдов, составляющих около 10 % населения, были поддержаны Западом, Турцией, Саудовской Аравией, Катаром и остальными государствами ССАГПЗ.

В итоге Сирия стала фронтом необъявленной войны между всеми ними и Ираном. Большая часть алавитов (16 % населения), составляющих военную элиту, наряду с умеренными суннитами (более 50 %), христианами (10 %) и лидерами шиитских общин поддерживает президента Башара аль-Асада, правящего страной с 2000 года, опасаясь распада страны, объединённой Францией лишь в 30-х годах ХХ-го века. Лозунг оппозиции «Христиан в Ливан, алавитов в могилу» говорил о неизбежности этнических чисток в случае её победы.

В результате гражданской войны Сирию покинули миллионы беженцев, её инфраструктура разгромлена, но на начало 2016 года армия Асада при поддержке ВКС России, сил шиитских добровольцев и Ирана перешла в наступление, и исламистские радикалы, составляющие до 90 % «оппозиции» (в числе которых более половины – иностранные джихадисты), потерпели ряд серьёзных поражений. В марте 2016-го армия Сирии взяла Пальмиру и продолжала наступление на позиции ИГ и других исламистских группировок.

Присутствие на территории Сирии к началу войны от 1-го до полутора миллионов иракских беженцев и более 400 тысяч палестинцев стало дополнительным дестабилизирующим фактором. При этом Израиль не вмешался в сирийскую гражданскую войну. Падение Асадов, на протяжении десятилетий бывших противниками Израиля, не в его интересах: анархия и гражданская война на северной границе много хуже известного и предсказуемого врага. Война в Сирии закрыла вопрос о заключении мирного соглашения с Дамаском ценой возвращения ему Голанских высот. Попытка правящего режима в начальный период гражданской войны снизить накал волнений, спровоцировав столкновения палестинцев с Израилем на Голанах, провалилась. «Хизбалла», инициируемая Ираном, не смогла укрепиться на сирийских Голанах и была выбита оттуда израильтянами.

Существенным фактором, ослабившим режим Асада, стала позиция Турции. В конце 2000-х годов Анкара нормализовала отношения с Дамаском, на протяжении десятилетий враждебные из-за присоединения в 1939-м к Турции сирийского Хатая (Александретты) с портом Искандерун, вызвавшего массовый отток на территорию Сирии арабских и армянских беженцев, а также разногласий по распределению вод Евфрата, строительство турецких гидроузлов на верховьях которого снижало его сток в Сирию и Ирак. Военное превосходство Турции и давление премьер-министра Турции Эрдогана на президента Асада заставили Сирию смириться с турецкой гегемонией в этом вопросе, приняв в качестве компенсации проекта развития Восточной Анатолии безвизовый режим и участие в пограничных гидропроектах.

Геополитические амбиции Эрдогана, включая идею установления контроля над сирийским севером и районами проживания туркоманов, столкновение интересов суннитских монархий Залива с Ираном, конфликт сирийских «Братьев-мусульман», которым Анкара покровительствовала, с правящим режимом и появление в Турции сотен тысяч, а затем и миллионов сирийских беженцев, заставили Анкару сделать выбор в пользу попытки свергнуть Асада и расчленить Сирию. Отдельную роль сыграли экономические соображения: искушение использовать ситуацию для строительства газо– и нефтепровода с Аравийского полуострова на Турцию и далее на Европу, что превращало Анкару в одного из главных распорядителей европейского рынка углеводородов.

Развитие сирийской экономики, сориентированной на рынки Европы и арабских стран, основу которой составляли нефтеэкспорт, сельское хозяйство, промышленность, банки и развитая инфраструктура при значительных перспективах роста туристического сектора, было остановлено войной. Как следствие, Россия – традиционный партнёр Сирии с советских времён – была вынуждена приостановить выполнение ряда проектов в этой стране. События в Сирии поставили под вопрос использование Москвой пункта захода кораблей ВМФ в порту города Тартус и само присутствие России в Восточном Средиземноморье, что потенциально угрожало свободе российского судоходства в черноморских проливах и Суэцком канале. Упомянутое появление ВКС РФ в Сирии осенью 2015 года успешно разрешило эту проблему, одновременно дав старт уничтожению антироссийских джихадистских группировок за пределами страны.