Котёнок и его человек

Варя уселась на свой мешок. Не очень-то содержательный получался у нас разговор. Я мог только мяукать, девушка же больше молчала, чем делилась своими печалями. Нет, так ей не помочь.

А что, если…

Я давно замывался над тем, кем была Варя Толмачёва в отряде? На медсестру она не похожа, на повариху тем более. Здесь в новом мире девушка стала Разведчицей, что возможно было как-то связано с её прошлой жизнью. Похоже, её задачей было наблюдение за врагом и передача информации о противнике. Но тогда, скорее всего, Варю готовили как радистку, и она прошла соответствующие курсы. В таком случае я смогу до неё «достучаться». Классе в пятом-шестом я увлекался радио, даже азбуку Морзе прилежно учил. Потом правда забросил это дело — от былой романтики не осталось и следа, никто не посылал в эфир просьбы о помощи, а разговоры с такими же фанатами-радиолюбителями быстро наскучили. Давно это правда было. Не факт, что вспомню все буквы и символы. Но попробовать стоило.

Итак, короткие удары правой лапкой по коже девушки, чередующиеся с более продолжительными нажатиями коготками. Буква «Н» — это тире и точка. Буква «Е» просто точка. Потом должен стоять пробел, это тире — четыре точки — тире. А затем новое слово.

Не уходи!

Варя никак не отреагировала, похоже не поняла дрожания моей лапки. Или даже не обратила внимания на действия крохотного зверька.

Не уходи!

Не уходи!

На третий раз сработало! Девушка оторвала от своей груди рыжего котёнка и испуганно посмотрела на меня.

— Ты… кто? — её глаза стали круглыми от удивления.

И как мне отвечать, когда тебя держат в воздухе за шкирку? К счастью, Варя это сама поняла и подставила мне кисть своей руки. Я быстро забарабанил лапкой по оголённой коже:

Я Андрей.

Девушка испуганно вскрикнула и выронила меня. Зажала рот ладонью, чтобы не завизжать от испуга на весь лес. Я не понимал такой реакции. Ну говорящий котёнок. Да, необычно. Но пугаться-то зачем?

— Извини, это я от неожиданности, — сообщила мне Варя и снова взяла котёнка на руки. — Говори, я тебя внимательно слушаю.

***

За следующие двадцать минут мне удалось донести до своей собеседницы самое главное — раньше я был человеком, но сейчас нахожусь в теле котёнка. Моё человеческое тело она тоже видела, в нём сейчас ходит Сержант. Сержант как бы моё «второе я», часть общего разума, разделённая при переносе в другой мир. Да, мы раньше были едины, и я помню всё, что помнит он. И даже больше, поскольку у меня более высокий Интеллект и, как следствие, лучше память. Уж слова из любимых песен я не забываю, в отличие от туповатого верзилы-человека. Подозреваю, что и азбуку Морзе он уже успел позабыть.

— Так, выходит, ты не можешь ни с кем общаться, кроме меня? Бедненький! Хочешь, я буду говорить вместо тебя? Ты будешь мне выстукивать, а я передавать твои слова другим людям? А лучше уйдём вместе! Туда, куда я хочу попасть, азбуку Морзе знают очень многие, и тебе всегда будет с кем общаться! Командир говорил, что мы вскоре прорвёмся за линию фронта к своим, и я покажу тебя людям! Советским учёным будет интересно взглянуть на говорящего котёнка!

Навык Воодушевление повышен до восемнадцатого уровня!

Девушка совершенно искренне желала мне помочь, вот только направление её мыслей меня совершенно не устраивало и даже сильно напугало. Я начал убеждать Варю в том, что не нужно обо мне никому рассказывать. Пускай лучше окружающие не воспринимают котёнка всерьёз, так я приношу гораздо больше пользы!

Не сразу, но мне всё же удалось убедить девушку никому не говорить обо мне. Жизнь в теле котёнка вовсе не сахар, а если ещё и люди прознают про мою особенность, станет только хуже. Меня начнут сторониться и бояться, отовсюду будут прогонять.

Да и насчёт идеи уйти обратно в прошлый мир… Тут я стал особенно осторожно подбирать слова, опасаясь задеть мою собеседницу.

Для неё осень сорок первого — тяжёлое настоящее. Кровавое, опасное, полное печалей и радостей, поражений и побед. И видимо оттого очень яркое, раз новый мир меркнет в сравнении с той жизнью и выглядит ненастоящим. Но для меня это — глубокого прошлое, когда не родился даже мой отец, не то, что я сам. Трудное время. Моя страна находилась в критической ситуации. Фашисты всего в одиннадцати километрах от Москвы. Ленинград в блокаде. Фронт движется на восток, миллионы солдат Красной Армии попали в плен. В Европе и за океаном никто уже не верил, что СССР сможет выстоять. Но он выстоял! Ценой больших потерь, самопожертвования и героизма, ценой титанических усилий враг был остановлен, а затем и вовсе отброшен и разбит.