Котёнок и его человек

Болотная Хозяйка сорвалась с места, прыгнув на крыльцо общинного дома. Глыба, действуя на удивление медленно для такого натренированного и опытного профессионала (или это от волнения время в такой напряжённый момент потекло для меня медленнее обычного?), уже успел перезарядить своё оружие… вот только его правая рука оказалась зажата в острейших жвалах огромной паучихи. Хрусь! Брызнула кровь. Одновременно с этим Болотная Хозяйка вонзила ядовитое жало в человека и, схватив Глыбу сразу множеством лап, стала заматывать киллера в паутину.

— Нет! Он слишком опасен! Его нужно именно убить, а не поймать! — поправил я свою питомицу, и Болотная Хозяйка исправилась, откусив киллеру голову.

Получен двенадцатый уровень персонажа!

Получен тринадцатый уровень персонажа!

Получен четырнадцатый уровень персонажа!

Получите награду: девять очков навыков (суммарно накоплено пятнадцать очков) и три очка мутации (суммарно накоплено девять очков).

Тройной левел-ап!!! Это какого же уровня были Морок с Глыбой, если за участие в их убийстве игровая система так щедро меня наградила?! Причём не только меня — вон, опустошившая весь запас метательных дротиков Шелли получила сразу двадцать четвёртый уровень. Да и Олег Николаев с Ашотом «подросли». И даже Болотная Хозяйка получила следующий восемьдесят девятый уровень, а заодно излечилась от всех ран!

Вот только, к сожалению, выжили не все. Отправилась на возрождение Анна — жена Ухвата. Погиб показавший себя героем Эдуард Самарский. Погибли ещё трое из небоевых персонажей посёлка. Двумя пулями в живот была ранена Варя Толмачёва — вон её отец Макс Дубовицкий склонился над дочерью и пытался помочь ей остановить кровь. Для седого же Кузьмича смерть так и вовсе была девятой — последней и окончательной…

Я оглядел поле боя. Трупы, кровь, стоны раненой Вари… Подошёл к крыльцу и подобрал свой топор. Морока и Глыбу уже «облутали» самые шустрые из выживших жителей. Автомат Глыбы при мне подобрал Громыхайло. Но я и не стремился собирать трофеи — слишком был шокирован всем случившимся.

Подбежал и потёрся мне об ногу котёнок Васька, получивший уже шестнадцатый уровень. Странно, но надпись над зверьком стала синего цвета. Что это вообще значит? И опять же прозвучавшие странные слова Морока про то, что моего котёнка нужно непременно убить… Чем опытному магу не угодил мой питомец? Неужели смутил игровой класс Проклинатель?

Я погладил зверька, в ответ Васька довольно замурчал и побежал к раненой Варе. Я тоже пошёл вслед за ним. Понимая, что лезу очень несвоевременно, тем не менее сообщил разрывающему свою рубаху на лоскуты Инженеру:

— Они возродятся через пятнадцать минут тут за складом. Все трое. И будут страшно злыми. Нужно подготовиться.

Макс Дубовицкий, приложив к оголённому животу дочери сооружённый из тряпок тампон, поднял на меня усталый взгляд:

— Сержант, они не возродятся. Точнее… возродятся, но не у нас, а где-то очень далеко. Тут — внутренняя точка респауна, только для своих. А я уже вычеркнул Фартового, Морока и Глыбу из списка жителей «Приюта Кузьмича». Вот насчёт пришедшего с ними Эдуарда Самарского пока не решил…

— Его нужно оставить! Прошу, под мою ответственность! — не думал, что когда-либо скажу такое, но своим поступком мой бывший враг заставил меня пересмотреть отношение к нему, и я даже был готов поручиться за него.

— Хорошо, оставлю. И ещё, Сержант… — Инженер сделал паузу, тяжело вздохнул, после чего продолжил, — прости меня! Ты был абсолютно прав в своих подозрениях насчёт этой троицы. А я вот тебе не поверил. И эта моя ошибка очень дорого обошлась посёлку.

Глава двадцать пятая. Планы на будущее

Я сидел на крыше обзорной вышки и наблюдал, как готовят с почестями провожать в последний путь погибшего Кузьмича. Мужчины посёлка сколотили из досок большую платформу, на которую положили тело. На старом Охотнике был надет неплохой утеплённый влагостойкий костюм, о котором большинство жителей могли только мечтать, однако ни у кого не поднялась рука ограбить покойника. В хранящийся в доме Ухвата арсенал забрали лишь ружьё двенадцатого калибра, хотя без патронов проку от стрелкового оружия было немного.

Платформу с телом ввосьмером отнесли и положили на огненный вал, причём впереди траурной процессии шёл бледный как смерть впервые вставший с больничной койки Ухват. Он же и произнёс прощальную речь, вспоминая в ней мудрого и опытного друга, многому научившего остальных. Из разговоров обитателей я понял, что именно Ухват теперь стал самым старым по времени появления в посёлке жителем «Приюта Кузьмича».

Жаркое пламя скрыло тело. Жители стали разбредаться по домам. Лишь не оправившийся после ранения Пётр Ухватов, несмотря на все просьбы супруги, отказался возвращаться в дом и остался дежурить у огненного вала и поддерживать огонь. При этом я видел на щеках Ухвата слёзы — могучий Воин искренне переживал смерть друга и хотел побыть с ним напоследок.