Котнэппинг

— Всегда, но ААК — одна из грандиознейших ярмарок: двадцать четыре тысячи душ, книголюбы и продавцы книг. Мы можем пройти без очереди. Привилегия работников. Спасибо, Кэрри. Вот ваш бэйджик, возьмите. Прежде чем осматривать экспозицию, давайте заглянем в комнату прессы.

Молина жестом позволила Темпл идти впереди нее.

Их первой остановкой была тихая комната, где складные стулья, расположенные рядами, как в церкви, стояли в легком беспорядке, как будто прихожане только что покинули зал после мессы. Темпл направилась к длинным столам вдоль стен, заваленных отпечатанными на принтере материалами. Порывшись в них, она выудила пару глянцевых папок и протянула одну лейтенанту, оставив вторую себе.

— Мне не нужны бумажки, — отказалась Молина. — У меня своих полно.

— Не нужны? — Темпл посмотрела на на нее поверх ярко-синей оправы своих очков. — Странно. Это биографии трех самых оплачиваемых авторов “Пенниройял Пресс”.

Молина схватила папку и начала изучать большую фотографию Мэвис Дэвис и сопровождающий ее пресс-релиз.

— Что-нибудь из этой информации соответствует действительности?

— Достаточно, чтобы вам хватило, и я даже могу еще подбросить, если вы ответите на один вопрос.

— Какой вопрос?

— Почему я?

— Что — почему вы?

— Почему вы именно меня попросили провести для вас этот маленький тур по стране чудес?

Молина усмехнулась:

— Был выбор между вами и Кроуфордом Бьюкененом.

— А Бад Даббс?

— У него слишком многое поставлено на карту. А вы внештатный работник, не так ли? Вам ведь не нужно платить за аренду помещения раз в несколько недель?

Вместо ответа Темпл вынула свою визитку. На ней был рисунок — дымящееся перо — и надпись: “Темпл Барр, PR”.

— Мило, — сказала Молина.

— Я вам не нравлюсь, — заключила Темпл. Это было серьезное обвинение: большинству людей она нравилась. Обаяние было частью ее профессионального арсенала.

— Возможно, мне не нравится ваш бойфренд.

— Бывший бойфренд! К тому же, вы никогда с ним не встречались. Вы же не?..

— Вы позволите вас перебить? — язвительно осведомилась Молина. — Спасибо. Я нахожу его поведение подозрительным.

— Я вообще нахожу его преступным, — возразила Темпл, — но, увы, не существует закона, по которому можно было бы привлечь сбежавшего любовника. Прошло три месяца. Я это пережила. Может, и вы переживете?

Что-то мелькнуло в ледяных синих глазах и исчезло.

— По-моему, вы должны бы интересоваться, почему он сбежал. Если, конечно, причина бегства заключается не в вас.

Темпл скривилась:

— Я ела слишком много пиццы с анчоусами — сойдет? Слушайте, лейтенант. Он просто ушел. Парни иногда так поступают. И моей вины в этом не было, у нас с ним все было…

— И как же все было?

— Офигенно, — сказала Темпл сквозь зубы. — Нет, он тащился вовсе не от пейзажа Вегаса или от того, как невадская жара курчавит его волосы, или… неважно. Короче, я не понимаю, по какой причине детектив из отдела сексуального насилия и убийств так интересуется фокусником, который сорвал цветочек и испарился. Если, конечно, вы не находите мою сексуальную жизнь гораздо более интересной, чем ваша собственная.

На этот раз в холодных голубых глазах ничего не мелькнуло.

— Это зависит от того, что за цветочек он сорвал. К тому же, вы никогда не задумывались, что я, возможно, специализируюсь на убийствах?

— Макс кого-то убил? Человек, который зарабатывает тасканием кроликов из шляпы? Я вас умоляю.

— Возможно, наоборот.

Темпл нахмурилась. Она не ожидала нового удара со стороны наполовину оплаканного, наполовину проклятого Макса Кинселлы. На что это намекает леди в железных латах из ЛВПД[37]

? Ответ ударил ее точно обухом по голове. Она никогда не предполагала такого даже в мыслях, даже в три часа ночи, в самые темные минуты бессоницы.

— Макс… мертв? Нет! Вы не знаете, какую физическую подготовку нужно иметь, чтобы быть фокусником! Каким нужно быть сильным, быстрым, умным! Их не так легко убить, уж поверьте! Вы что, действительно думаете, что Макс исчез, потому что его убили?

— Успокойтесь, Барр. У вас есть гораздо больее серьезные причины для кудахтанья, чем человек, воспоминания о котором вы лелеете три месяца.

— Откуда вам знать, что я лелею? — Темпл покраснела, мгновенно пожалев о своем порыве.

— В этом и проблема, что ниоткуда. Когда я опрашивала вас в связи с исчезновением Кинселы три месяца назад, вы были так же общительны, как наемный убийца из мафии. Сейчас вы опять изображаете каменную стену по поводу этого убийства в ААК. Я работаю в полиции, между прочим. Имею право задавать вопросы.

— Не такие личные. И не в случае простого исчезновения.

Молина хранила молчание.

— Ну, хорошо, что я вам не сказала из того, что вам нужно знать?!

— Все. Вы заявляли, что ничего не знаете про Кинселлу — его семью, его прошлое, его друзей…

— Я и не знаю! Слушайте, мы с Максом были вместе слишком короткое время. Он был гастролирующим фокусником, а я и сама не очень-то поддерживала контакты со своими родственниками. Я просто не знала… не знаю этих вещей.

— И вы не видите связи между ними и исчезновением?