Котовский

— Скажите, разве это подсудимый Котовский? Не по ошибке ли доставили сюда другого? Ведь у Котовского была длинная черная борода, черные волосы.

Секретарь не успел ответить, как Котовский звякнул кандалами и под их звон сказал:

— Я — Котовский.

Его не узнавали, так как накануне суда он сбрил бороду и наголо побрил голову. Он выглядел осунувшимся и бледным.

И на этот раз его судили как уголовника. Котовский сам взялся защищать себя. Бросая вызов своим судьям, он говорил о том, что перед ними стоит «человек, который, часто задумываясь над собой, не нашел в своих действиях и тени преступности». «Условия общественной государственной жизни породили во мне много горечи и озлобления против господствующих в стране произвола и несправедливой власти богатства. Своими действиями я мстил всему сильному и злому, взявшему верх над слабым».

Прокурор, полковник Бик, потребовал приговорить подсудимого к смертной казни через повешение.

Свое последнее слово Котовский продумал заранее. Он не рассчитывал на милость военного суда, он знал, что обречен, но, несмотря на это, хотел и своей последней речью бороться за правду. Как судьи, как и публика, присутствовавшая на суде, Котовский был уверен, что эта его речь — последняя в его жизни. И опять он через головы судей обращался к народу. При этом он горячо, с негодованием отвергал обвинение в уголовных преступлениях.

— Если ваша совесть не найдет возможным даровать мне жизнь, то я прошу вас о замене повешения — расстрелом.

Этой просьбой Котовский закончил свою речь.

Суд приговорил его к смертной казни через повешение.

Из здания суда Котовского под усиленной охраной перевезли в тюрьму. У двери камеры он обернулся к сопровождавшим его жандармам и сказал:

— Прежде чем вы со мной что-нибудь сделаете, я вас уничтожу.

Смертный приговор, вынесенный Котовскому, взволновал Одессу. В городе не переставали говорить об этом. Вот как писали о Котовском в газетах:

«Этот человек с гордо поднятой головой испытал самые страшные человеческие муки и всюду, где бы он ни был, он знал себе цену. В нем жила неистощимая энергия».

«Какая обаятельная личность! — говорили некоторые, кому случалось беседовать с ним».

«Характер у него такой же твердый, железный, как и мышцы».

Исполнение приговора было внезапно приостановлено до рассмотрения ряда других дел о Котовском, имевшихся в производстве одесского и других военно-окружных судов.

Котовский не знал об этом. С часу на час он ожидал исполнения приговора. У дверей смертника было поставлено несколько часовых. Они прислушивались к каждому его движению. Котовский замечал, что стоит ему забренчать кандалами, как к двери сразу подбегают несколько человек. Закованный в ручные и ножные кандалы, он ждал, что в любой момент загремит засов, откроется дверь, и его потащат на виселицу.

Одесский палач Алексей Жекмаки готовился выполнить приговор военного суда. Ему платили двадцать пять рублей за каждого повешенного. Эти деньги он получал чистоганом из канцелярии полицмейстера на следующий день после того, как совершал казнь.

Котовский готовился к последней схватке у виселицы с Алексеем Жекмаки. Уже будучи на положении смертника, он продолжал заниматься гимнастикой. Он часами совершал прыжки из одного конца камеры в другой. Он тренировал свой кулак. Вспоминая потом об этом, Котовский не раз говорил, что если бы его потащили на виселицу, он так стукнул бы своего палача, что у того вылетели бы мозги.

Сорок пять дней и сорок пять ночей Котовский ждал смерти. В эти дни, под давлением общественного мнения и ходатайства ряда лиц и организаций, вопрос о его судьбе пересматривался в высших инстанциях.

18 ноября стало известно, что «конфирмацией главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта назначенная подсудимому смертная казнь заменяется каторгой без срока».

В этот день дверь камеры Котовского внезапно открылась. За Котовским пришли стражники. Его долго вели по коридорам, пока не остановили у кабинета начальника тюрьмы Перелешина. Котовский вошел в кабинет. Перелешин, не глядя на него, протянул ему бумагу и со злобой сказал:

— Вам замена, распишитесь!

Из одиночки «смертников» Котовского перевели в камеру «вечников» и начали выпускать на прогулку.

8 марта 1917 года до одесской тюрьмы докатился слух о том, что царь отрекся от престола, что в Петрограде восстали рабочие, свергнуто самодержавие. Это сразу перевернуло всю тюремную жизнь. По всем камерам пошли разговоры:

— Надо что-то предпринять. — Надо разбить оковы.

— Открыть ворота тюрьмы! — требовали заключенные.

Не прошло и нескольких часов, как к стенам одесской тюрьмы; потянулись сотни людей встречать политических заключенных, которых должны были выпустить на свободу. Толпа восторженно приветствовала выходящих из тюрьмы. Но как только выпустили всех политических, тюремные ворота закрылись.

Уголовники решили протестовать. Они стучали в двери, бросались к решеткам; тюрьму оглашали громкие крики; заключенные требовали свободы, помилования, пересмотра дел, немедленного освобождения.