Коварная Барбара

Мне была неприятна роль наемного убийцы из преступной шайки, но при помощи кино и телевидения я кое-как вжился в нее.

Мой гнев к Монтаржи утих. Теперь я больше думал о какой-нибудь возможной ловушке. Я захлопнул дверь машины, спустился на три ступеньки к порогу кабаре и вежливо пропустил Монтаржи вперед, уступая ему дорогу.

— Только после вас, мсье. Я же твой клиент, Дени. Мы вошли и зажгли свет. Он закрыл за нами дверь.

— Пошли к тебе в кабинет, побеседуем.

Мы очутились в небольшой комнатке, которую занимали стол, два кресла, диван и вделанный в стену сейф. Я усадил Монтаржи за стол, а сам устроился в кресле напротив. Он протянул руку к сейфу. Я прищелкнул языком.

— Руки на стол, чтобы я видел!

— Я только хотел закурить...

— Потерпишь, это полезно для твоего здоровья. У нас будет длинный разговор, Дени. Ты расскажешь мне, зачем вы меня похитили. Если будешь темнить или врать, я не замедлю выстрелить.

— И в результате станешь убийцей... Ты хоть что-нибудь помнишь?

— Немного, но я все восстановлю в памяти, а ты мне все истолкуешь. Ты меня поправишь, если я ошибусь.

— Мне даже немного смешно.

— Смеется тот, кто смеется последним. Ну ладно, к делу. Три недели я находился без памяти. Что-то со мной произошло между «Западным банком» и рестораном «Роксана». Вероятно, твоя и Акселя работа. Вы заперли меня здесь, в подвале с зарешеченным окном.

— С чего ты это взял?

— Песня. Она пробуравила мне все мозги. «В первый раз...» Я ее до этого не знал. Вы держали меня здесь, а между тем моя невеста обратилась к сыщику, чтобы он разыскал меня. К этому Брессону. Не знаю, как он отыскал меня, но это факт. Он попытался оказать мне помощь, это застало вас врасплох, и вы решили, что он узнал слишком много, чтобы оставлять его в живых. Ну, все правильно?

— Говори, говори... Продолжай. Я весь внимание.

— Вы привезли Брессона без сознания в безлюдный двор в Денфере и зарезали там кинжалом. Через несколько дней вы привезли туда и меня. К счастью, перед тем как вы уже собирались расправиться со мной, появились ребятишки, и вы были вынуждены поспешно бежать.

Сейчас он меня слушал уже с большим вниманием.

— Вы были очень встревожены, потому что боялись, что я смогу рассказать о своих злоключениях в полиции. Вы попросили Адриану Прево позвонить мне домой удостовериться в моем возвращении. Она назвалась некой Барбарой и попыталась внушить мне, что я побывал в любовном приключении. Конечно, эта идея пришла в голову тебе, свинья. Монтаржи гаденько рассмеялся.

— Той же ночью ты и Аксель попытались проникнуть ко мне домой, чтобы покончить со мной, но вам помешала сигнализация. Тогда вы придумали другую вещь. Это ты подложил бомбу?

— Аксель.

— Вечером Адриана обещала мне все рассказать. Ты уже знаешь, что я обнаружил у нее в квартире?

— Это тоже Аксель.

— Посланный тобой. И я уверен, человек, который ждал ее тем вечером, был ты. Поэтому она и назначила мне встречу на утро.

— Она могла говорить с тобой, с другим, с кем угодно. Она уже тогда впала в панику.

— Ну, признайся теперь, что все это не пустые домыслы и не выдумка.

— Да, но тебя никто здесь не запирал и Брессона убил ты.

— Ложь. Я не способен убить человека.

— Значит, Аксель покончил с собой?

— Это была вынужденная оборона.

— Тогда не уберешь ли ты этот пистолет?

— Нет, чтобы тебе не взбрела в голову какая-нибудь глупость. Это предосторожность с моей стороны. Хочешь проверить?

— Я бы хотел, но не осмелюсь.

— Это говорит о том, что у тебя есть мозги. И докажи мне это, ответив на мои вопросы. Кто вам сказал, где я буду находиться в тот день, первого ноября? Как вы меня лишили памяти? Что это за чертов тип с осипшим голосом? И что вы меня заставили сделать, когда я находился в ваших руках?

— Я вижу, что ты хочешь знать все, парень.

— Вот именно. И будет лучше, если ты скажешь правду? Если, конечно, еще хочешь остаться в живых, а не занять очередь за своим другом Акселем у двери в ад.

Я увидел вспышку в глазах Монтаржи и в это время услышал осипший голос:

— Те, кто задают слишком много вопросов, как правило, плохо кончают.

Голос прозвучал за моей спиной, когда я уже погружался в темноту...

Раздался грохот, и мир передо мной распался. Опять началась моя жизнь во мраке страдания. Я почувствовал себя распростертым на полу. С трудом открыв глаза, я сел и сжал голову руками. Понемногу припомнил свою беседу с Монтаржи. Потом был осипший голос за спиной и страшный удар.