Коварный дуэт

Быстро обслужив солидного клиента-чиновника, он погрузился в размышления: «Элеонора Борисовна – весьма интересная особа, словоохотливая и главное богатая и одинокая. Мне бы ее капитал, то я бы развернулся. Муженек у нее был не промах. Наверное, еще тогда в период перестройки, охотно брал взятки, подарки и другие подношения, делился с судьями, а те выносили мягкие приговоры, а то и оправдывали матерых преступников, давали условно или с отсрочкой исполнения приговоров. Эта схема хорошо известна.

По статьям Уголовного кодекса за деяние можно дать минимальный срок или наказать по максимуму, в зависимости от цены презента и все будет пристойно, в рамках закона, комар носа не подточит. Было бы Лозинке, хотя бы лет сорок-пятьдесят, уломал бы ее на замужество или сожительство и прибрал бы к рукам ее капитал. А то ведь она мне, если не в бабушки, то в матери годится. Еще обвинят в домогательстве и ославят на весь город. Надо искать другой оптимальный вариант».

После окончания средней школы перед Дубняком было возникла дилемма: стоматолог или юрист? И одна, и другая профессии сулили дополнительную прибыль. Он посчитал, что последнее более хлопотное и поэтому, наслушавшись рассказов о преуспевающих стоматологах, имеющих дело с золотом и платиной, пошел по этой стезе. «Соблазн велик и риск не меньше, – подумал Семен Романович и закурил, чтобы унять волнение и сосредоточиться, припоминая подробности разговора с пациенткой о наследстве, оставленном ей адвокатом. – Все гениальное – просто. Но надо уточнить некоторые детали, чтобы избежать неожиданностей. Это может единственный в жизни шанс, который не следует упускать».

Лозинка, как и большинство старых людей, не страдающих склерозом, оказалась пунктуальной. Едва на табло электронных часов, стоящих на столе стоматолога засветились цифры 15. 00, женщина появилась в дверях. Переступила через порог, заметно прибодрившись, и бойко произнесла:

– Добрый день, Семен Романович!

– А-а, добрый день, Элеонора Борисовна! – поднялся, как и прошлый раз, стоматолог с вращающегося кресла. – По вам можно часы сверять. Если бы все были так же пунктуальны, воцарились бы порядок и гармония.

– Эта привычка у меня осталась еще со времени работы в юридической консультации,– польщенная его словами, ответила она. – Я еще никогда никого не подводила. Это мой принцип: ценить свое и чужое время.

– Хороший принцип.

– Филипп Савельевич, мой покойный супруг, часто внушал, что время – деньги,– ударилась вдова в приятные воспоминания.

– Любимый лозунг буржуазии, алчных акул капитализма,– заметил стоматолог.

– Не возводите хулу, если бы он был буржуем, капиталистом, его бы из партии исключили,– возразила она.– Был ударником коммунистического труда, победителем соцсоревнования, ни минуты не сидел, сложа руки. Писал замечательные речи и статьи в газету. Бывало так, что судья и прокурор не могли сдержать слез на судебных заседаниях, слова проникали в самое сердце, умел разжалобить. Готовил свидетелей, подсказывал, что кому на суде говорить и часто выигрывал процессы. К нему даже из других городов приезжали за юридической помощью. Никому не отказывал, и люди щедро благодарили. Телефон допоздна не умолкал, а теперь если кто один раз в сутки позвонить и тому рада, живой голос. А то все больше возле телевизора сижу или на кухне, не с кем словом обмолвится. Тоска, одиночество убивают…

– Да старость – не радость,– посочувствовал Дубняк и без обиняков спросил напрямую.– Так вы готовы мне одолжить валюту для реализации выгодного бизнес-проекта?

– Я всю ночь не спала, размышляла над вашим предложением и пришла к выводу, если Господь отпустит мне еще двадцать-пятнадцать лет жизни, то самой сбережений не хватит, – заявила пациентка. – Боюсь помереть от голода. Поэтому, уважаемый Семен Романович, не обижайтесь, мне самой валюта и драгоценности нужны, как воздух.

– Что ж, баба с воза, кобыле легче, – мрачно произнес он.

– Я – не баба, а интеллигентная дама.

– Элеонора Борисовна, вы слишком болтливы, язык без костей.

– Разве это плохо быть общительной? – обиделась пациентка.

«Очень упрямая старуха, хоть кол на голове теши, – огорчился он. – Однако с паршивой овцы, хоть клок шерсти. Следует с нее под благовидным предлогом взять мзду». Он вкрадчиво и ласково пояснил:

– Элеонора Борисовна, имейте в виду, что здесь не государственная, а частная стоматология, поэтому без предоплаты услуги не оказывают.

– Я заплатила в кассу? – удивилась дама.

– Душечка, вы заплатили за осмотр полости рта и консультацию. А кто покроет затраты на расходные материалы, за мою ювелирную работу, за золотые протезы и коронки, – заявил Дубняк. – У меня нет ни золотого прииска, ни нефтяной или газовой скважины. Сам перебиваюсь с хлеба на воду, работать себе в убыток не намерен.

– Сколько я вам должна? – без энтузиазма спросила Лозинка.

– Пятьсот долларов.

– Почему так дорого?