Коварство и любовь. Перчатка

Президент (качает головою и смеется). Да ты меня перехитрил, плут! Все придумано дьявольски тонко! Ученик превзошел учителя! Теперь вот в чем вопрос: к кому должно быть адресовано письмо? С кем ее заподозрить?

Вурм. Разумеется, с таким человеком, который или все выиграет, или все потеряет от решения вашего сына.

Президент (подумав немного). Я знаю только гофмаршала.

Вурм (пожимая плечами). Будь я Луиза Миллер, он был бы не в моем вкусе.

Президент. Отчего же нет? Превосходно! Блестящий наряд – атмосфера eau dе mille fleurs и мускуса – что ни слово, то пошлость и горсть червонцев. Будто все это не может, наконец, вскружить голову мещаночке? Ах, мой друг! ревность не так разборчива. Я пошлю за маршалом. (Звонит.)

Вурм. Между тем, пока ваше превосходительство займетесь им и прикажете арестовать скрипача, я пойду и сочиню требуемое любовное письмо.

Президент (идет к письменному столу). Когда напишешь – принеси мне его прочесть.

Вурм уходит.

(Президент садится писать.)

Входит камердинер.

(Президент встает и подает ему бумагу.) Сию же минуту послать этот приказ об аресте в полицию. Кто-нибудь другой из вас пусть сходит к гофмаршалу и попросит его ко мне.

Камердинер. Господин гофмаршал только что изволил подъехать к крыльцу.

Президент. Тем лучше. Но арест произвести как можно тише. Скажи там, чтобы не вышло шуму.

Камердинер. Слушаюсь, ваше превосходительство.

Президент. Понимаешь? как можно тише!

Камердинер. Слушаю, ваше превосходительство. (Уходит.)

Явление II

Президент и гофмаршал.

Гофмаршал (торопливо). А я к вам en pass ant[5], милейший. Ну что вы? как поживаете? Сегодня вечером идет большая опера «Дидона», удивительнейший фейерверк – весь город будет пылать. Надеюсь, вы посмотрите? А?

Президент. У меня теперь в доме такой фейерверк, что того и гляди, и меня, и все мое величие взорвет на воздух! Вы как раз кстати приехали, любезный маршал, – посоветовать мне и деятельно помочь в деле, которое нас обоих или далеко подвинет, или совсем убьет. Садитесь!

Гофмаршал. Вы меня пугаете, голубчик!

Президент. Я вам говорю: или подвинет, или совсем убьет. Вы знаете мой проект насчет майора и леди. Вы понимаете, как было необходимо упрочить и ваше, и мое счастье. Все может рухнуть, Кальб. Фердинанд мой не соглашается.

Гофмаршал. Не соглашается? не соглашается? Да ведь я раструбил об этом по всему городу! Все уж говорят о свадьбе.

Президент. Вы можете прослыть по всему городу лгуном. Он любит другую.

Гофмаршал. Вы шутите? Будто это препятствие!

Президент. Самое непреодолимое с такой упрямой головой.

Гофмаршал. Надо быть без ума, чтобы отказаться от своего счастья – не правда ли?

Президент. Спросите его и послушайте, что он ответит.

Гофмаршал. Mon Dieu! да что же он может ответить?

Президент. Что он откроет всему свету преступление, которое вывело нас в знать; что он укажет наши фальшивые письма и отчеты; что обоих нас выдаст с головою – вот что он может ответить!

Гофмаршал. Полноте! что вы?

Президент. Он так ответил. Он даже был готов привести все это в исполнение! Я едва мог отвратить его от этого своим величайшим унижением. Что вы на это скажете?

Гофмаршал (с тупым выражением на лице). Я ничего не могу придумать.

Президент. Это бы еще ничего. Но в то же время шпионы доносят мне, что обер-шенк Бок уже совсем готов посвататься за леди.

Гофмаршал. Вы меня с ума сводите! Кто такой – Бок, вы говорите? Да знаете ли вы, что мы смертельные враги? Знаете почему?

Президент. В первый раз слышу.

Гофмаршал. Милейший! я вам расскажу – и у вас волосы дыбом поднимутся. Помните вы придворный бал – этому теперь двадцать первый год, – помните, еще на нем танцевали в первый раз английскую кадриль, и графу Мершауму облило костюм домино горячим воском с люстры? Ах, Боже мой! да вы, разумеется, помните!

Президент. Разве такие вещи забываются?

Гофмаршал. Ну да. Так вот, видите ли, принцесса Амалия в пылу танца потеряла подвязку. Все, разумеется, пришло в тревогу. Бок и я – мы были еще камерюнкерами – ползаем по всей зале, ищем подвязку. Наконец я увидел ее. Бок это замечает, кидается на нее, вырывает у меня из рук… вообразите! подает ее принцессе, и на его долю достается милостивая улыбка. Как вы это назовете?

Президент. Наглость!

Гофмаршал. Достается милостивая улыбка! Я чуть не упал в обморок! Видана ли подобная подлость? Наконец я ободряюсь, подхожу к ее высочеству и говорю: «Ваше высочество! фон Бок был так счастлив, что передал вам подвязку; но кто первый увидел ее – награжден уже одним этим и молчит».

Президент. Браво, маршал! Брависсимо!

Гофмаршал. И молчит… Но я не забуду этого Бока до Страшного суда. Подлый, пресмыкающийся льстец! Да это не все! Когда мы оба кинулись на пол, к подвязке, Бок стер у меня с головы на правой стороне всю пудру и погубил меня на весь бал.