Ковен озера Шамплейн

– Семилетняя Хлоя спала у себя, поэтому ей он подарил самую милосердную смерть – просто задушил во сне подушкой, – выпалила я, не замечая того, как Коул впервые коснулся моей руки, пытаясь схватить за запястье и удержать на месте. – Кабинет с алтарем Верховной находится на чердаке. Она умерла за два года до всего этого, потому кабинет всегда был заперт, но маленький Ноа разучил отпирающее заклятие и часто забирался под стол поиграть с машинкой. Джулиан убил его последним… Приложил виском об угол. Ноа было пять лет.

Коул сжал губы, стоя на лестнице, пока я поворачивалась от одного крыла дома к другому. Невзирая на свои габариты и помпезность, дом дышал уютом: расписанные детьми обои с узорами из ласточек и игривых тушканчиков; самодельные статуэтки из глины; картины, среди которых были как столетние реликвии, так и детские каракули. Даже игрушки остались разбросанными по ковру, забытые на множество лет, – ничего здесь не изменилось с той ночи, когда Рэйчел нашла меня рыдающей в чулане и сумела вытащить нас отсюда.

Почувствовав, что продолжения рассказа и путешествия по дому не осилю, я обошла Коула и спустилась вниз, стараясь не спотыкаться. Оба мы, ступая бесшумно, вернулись в главный зал и остановились под люстрой.

Связь, которая обрекла нас обоих.

Коул уже знал, что я собираюсь сказать. Вдруг утратив всякую сдержанность и хладнокровие, он посмотрел на меня так, что слезы, всегда кажущиеся мне непростительной слабостью, увлажнили глаза, а следом – щеки, подбородок и губы. Сострадание, жалость, милосердие – я не хотела видеть этого в глазах Коула… И не видела. Вместо этого я вдруг встретила то, с чем не сталкивалась никогда раньше, по крайней мере в первозданной форме, а не извращенной – нежность.

Так выглядела та самая связь, расставившая все по своим местам.

– Меня зовут Одри Дефо, – произнесла я дрожащим голосом, пытаясь не зажмуриться и не замолкнуть в самый неподходящий момент. – Я – Верховная ведьма ковена Шамплейн, который истребил мой брат-близнец. Если… Если я овладею всеми восемью дарами, о которых я рассказывала тебе по дороге в Бёрлингтон, то смогу возродить ковен и помочь тебе защитить город. Ты был не прав, – я всхлипнула и заглянула ему в лицо, с удивлением обнаружив, что с момента нашего знакомства Коул Гастингс впервые смотрит мне прямо в глаза, смело и откровенно. – Это не ты должен просить меня остаться, а я тебя, потому что одна я не справлюсь. Если ты дашь мне еще один шанс, я клянусь всегда быть честной с тобой и буду пом… Буду…

Голос сорвался, и я непристойно выругалась, проклиная себя за неконтролируемые рыдания. Раздался шорох ткани, стук ботинок по плитке – и Коул очутился совсем рядом.

Тяжелая ладонь сжала мое плечо, как и тогда, в университете Вермонта, но в этот раз жест не показался мне вымученным или неестественным – Коул по-настоящему обнимал меня.

– Поехали домой, – сказал он. – Штрудель там, наверно, уже забрался на плиту и умял весь наш паприкаш.

Я шмыгнула носом и пошатнулась от внезапного головокружения – истома и слабость, пришедшие следом за адреналином. Быть честной – мазохистское, но сладкое удовольствие, как и стоять с Коулом лицом к лицу, тыкаясь носом в воротник его куртки.

В конце концов, руны, как и утверждала Рэйчел, никогда не ошибаются.

– Гастингс, – я закусила губу, подбирая слова, когда очаг за нашими спинами угас и двери дома захлопнулись. Зато открылись двери синего джипа, брошенного Коулом у автострады Шелберна. – Ты девственник?

Тактично не получилось. Он замер, пытаясь включить печку для обогрева, и постарался сделать вид, что вовсе не хочет провалиться сквозь землю и умереть (но хотел).

– Почему ты спрашиваешь?

Я пожала плечами, отвернувшись к окну, где вдоль берега проплывала моя жемчужная шляпка.

– Просто не приближайся к озеру, ладно? Ну, так, на всякий случай.

VI. Секрет крыс

Полицейский участок. Прежде мне доводилось посещать такие места разве что в наручниках, но уж точно не в качестве сотрудника. Обычно здесь пахло свежей типографией и металлом, но порой и кровью, если патрульным не повезло оказаться в заварушке. Переворачивая очередную страницу, я зевнула, кидая третий стаканчик из-под латте в урну.

– Брат, – эхом звучало круглыми днями, и мне оставалось только понимающе молчать, пока Коул переваривал это. – Брат-близнец. Я все пытаюсь понять…

– Не-е, не надо, не пытайся. Моего брата сможет понять только такой же психопат, как и он сам. Так что не дай бог у тебя это получится…

Спустя два часа, после того как мы позавтракали шоколадными хлопьями и прибыли в офис Коула, он поставил на стол картонную коробку с архивами, датированными прошлым десятилетием, и задумчиво прошерстил пальцами картонные папки.

– Ни одного упоминания о семействе Дефо во всем штате, уже не говоря о сводках по поводу массового убийства. Как это возможно?