Ковер царя Соломона

Взяв чемоданы, флейтист вышел во двор. Для его целей лучше всего подходил луг за домом, поближе к забору. Судьба книг, писем и фотографий девушки Тому была безразлична, а вот белого платья стало жаль. Впрочем, он решил сжечь и его. Да и к чему ему это платье? Он горько усмехнулся, представив, как дарит его Алисе, после чего подготовил растопку из газет и собранных в саду веточек и плеснул на них керосину.

Погода стояла безветренная, на небе – ни облачка. Апрель в этом году был прекрасным, напоминая, скорее, о разгаре лета. Прогрохотал поезд, мелькнув серебристой рыбкой за кустами живой изгороди. Молодой человек вытащил из кармана коробок спичек, вывалил содержимое чемоданов на землю, положил в приготовленную растопку платье и одежду Джонаса – джинсы, кроссовки и черное пальто.

Затем он поднес зажженную спичку к газетам и веткам. Благодаря керосину, огонь занялся мгновенно и взметнулся, пожирая белое платье и пальто. Они сгорели очень быстро. Музыкант подложил в костер длинный сухой сук, упавший с дерева, и начал кидать туда книги, удовлетворенно наблюдая, как они горят. Ему сразу полегчало от мысли, что все метки, все отпечатки пальцев его жертвы исчезают, слизанные языками пламени.

Из-за густого белого дыма становилось трудно дышать. Впрочем, еще немного, и все будет кончено: останутся только несколько пригоршней серого пепла. Мюррей разотрет его ногой по земле, по ровной земле, где горел костер. Том взял связку писем и кинул в огонь, который охватил их в два счета, а потом туда же отправился следующий пакет – последняя, предназначенная к сожжению вещь.

Флейтист пододвинулся поближе, с любопытством глядя, как пламя охватывает аккуратно завернутую в пластик коробку – единственное, что осталось теперь от Акселя.

Для того чтобы присоединиться к «Защитникам», дежурившим этим вечером на Центральной линии, Джед сел на поезд, отправлявшийся в южном направлении со станции «Западный Хэмпстед». Последний вагон как раз проезжал мимо школьного сада, когда плотно упакованная в коробку магнезия загорелась и взорвалась.

Черный порошок, мгновенно превратившись в газ, произвел ослепительную вспышку и гигантский взрыв. Взрывная волна с грохотом пронеслась над рельсами, волоча за собой камни, сучья и кирпичи, захватывая своим свирепым химическим выдохом все, что было в саду живого и мертвого, и расшвыривая схваченное в стороны. Огонь с пронзительным свистом взметнулся к самому небу.

Поезд, не получив ни единого повреждения, проследовал дальше, к Финчли-роуд.