Коза отпущения

Пока Артем объяснял, Люся нашла Кареева и собралась в дорогу. В последнюю минуту Черенков сунул им свой мобильник. Кареев, аккуратный мужичок средних лет, поджарый и широкогрудый, взял его и чуть заметно кивнул Черенкову.

– Возвращайся, – сказал ему Черенков.

Кареевская «вольво» стояла в переулке. Тихим писком она поздоровалась с хозяином.

Сели и поехали…

* * *

Кареев неплохо знал город. Он сосредоточился на руле и быстро доставил Люсю с Артемом на Гагаринскую.

Это была не совсем окраина, скорее, район двухэтажных домишек между центром и новыми районами. Артем всю жизнь хотел жить в таком райском уголке, где даже нет асфальта, и в то же время все прелести городской жизни – в двух шагах.

Гагаринская оказалась довольно длинной улицей, идущей параллельно железнодорожной ветке. Пока добрались до нужного номера, стемнело.

Артем и Люся поднялись на второй этаж и позвонили. Отозвалась старуха.

Старуха сказала, что она и есть Емельяненко. Люся догадалась и спросила ее насчет сына. Это оказался внук, он был в отлучке, но обещал прийти к ужину. Сколько Люся, корча Артему рожицы, ни называла себя Инессой, сколько ни просила впустить, старуха была непреклонна.

– Повадились! – крикнула она из-за двери. – Сейчас вот в милицию позвоню!

Подумала и добавила:

– И дворнику стукну!

Очевидно, это было надежнее.

– Ну, делать нечего, сядем в засаду, – решил Артем. – Посидим в машине, поговорим о всяких интересных вещах. Вы мне про Инессу расскажете…

– А что про нее рассказывать, – Люся на своих элегантных каблуках еле удерживалась на крутой лестнице. – Женщина как женщина. Только ей повезло больше, чем другим. Ну, умная женщина…

– Ага, – согласился Артем и помог Люсе сойти с крыльца. – Я ее хорошо помню. Очень сообразительная была девочка, хотя – себе на уме.

– Сообразительная, – согласилась Люся. – Она когда Петровича подцепила, он машины гонял. Тогда еще не иномарки были, а наши. Они с завода сюда караваны гнали и продавали. На этом и поднялись.

– А теперь он чем занимается? – невинно спросил Артем.

– А теперь он деньги делает, – так же безмятежно отвечала Люся. И нахально уставилась на Артема сквозь очки – этакое кудрявое дитя бизнеса.

– Ясно… – раз уж девчоночка неполных двадцати лет отучена болтать с кем попало на такие темы, значит, Черенков действительно делает деньги, подумал Артем. Впрочем, и по его конторе видно. По крайней мере, стало понятно, почему его свита имеет такие подозрительные физиономии. Вот у того же Кареева – почти черная, угловатая и неподвижная. Машину водит классно, а других талантов на лбу не обозначено. Прочие тоже – не с рекламных проспектов…

Артем усадил Люсю в машину.

– Прокол? – спросил Кареев. – Возвращаемся?

– Ждем, – отвечал Артем. – Скоро должен вернуться. Надо бы позвонить в офис – может, нашлась?

– Звонил, – лицо Кареева осталось неподвижным. – Не нашлась.

– Эти женщины… – проворчал Артем, и Кареев еле заметно кивнул.

И тут Артем вспомнил, что старуха за дверью сказала «повадились». Означало ли это, что какая-то женщина уже искала сегодня Омельяненко? И означает ли это, что женщина еще появится?

– Что у нас тут хорошего в окрестностях? – спросил Артем. – Какой транспорт? Какая культура?

– Во-он там, за поворотом, шоссе, – объяснил Кареев. – Пять минут – и новый универсам.

– На машине пять минут? – уточнил Артем.

– Там и пешком три шага, если огородами, – описал расстояние Кареев. – Вокруг универсама всякие китайские стенки. Рядом – троллейбусная остановка. А чуть подальше – трамвайная.

– Значит, если кто-то подойдет к дому, то оттуда? – показал Артем рукой.

– Допустим. А если подъедет – то, как мы, со стороны переезда. Если, конечно, от центра.

– Интересно, этот Омельяненко – на машине или как? – сам себя вслух спросил Артем.

– На машине, – уверенно сказала Люся. – Он же ее тогда подвозил.

– Машина – это дело ненадежное… – вспомнив ремонтные похождения своего «фордика», вздохнул Артем. Но Кареев заинтересовался – что за марка?

К большому удивлению Артема, Люся вполне грамотно описала ту машину. И оказался это старый, похожий на «волгу» белый «мерседес», которому где-нибуль во Франции уже лет восемь гнить бы на автомобильном кладбище…

– Допустим, машина на ходу. Значит, он может прибыть по шоссе или вывернуть с переезда, – рассудил Артем. – Но если он пойдет от троллейбусной или, Боже упаси, трамвайной остановки, то – огородами.

Может ли он так умудриться, чтобы проскользнуть мимо нас прямо к крыльцу?

Вопрос имел основания – перед домом был палисадник, а от крыльца вдоль стены вела выложенная плитками дорожка, которая тянулась за кустами к соседнему дому, и оттуда – куда-то еще.

– Не думаю, – сказал Кареев. – Но можно сделать так. Я поторчу тут, а вы с Люсей погуляйте. Во-он там те самые огороды. Или Люся его узнает, или я его увижу и остановлю. Если чего – два коротких гудка.

Это-то и хотел услышать Артем.

– Пойдем, Люсенька, – сказал он, выходя из машины. – Если вам не очень противно гулять с таким старым хрычом…

– Мне нравятся взрослые мужчины, – с достоинством сказала Люся.