Кракатит

Около одиннадцати Прокоп выскочил из лаборатории, стулом оглушил дремлющего Хольца и исчез в ночном мраке. Вскоре после этого возле железнодорожной станции раздались два выстрела. Низко над горизонтом вспыхивали зарницы - тем гуще казалась тьма после их вспышек. Над насыпью у главных ворот встал четкий сноп голубого света, двинулся к железнодорожной станции; он выхватывал из мрака вагоны, цейхгаузы, кучи угля - и вот поймал черную фигурку; она петляет, припадает к земле, бросается вперед - и снова скрывается в темноте. Теперь она бежит между бараками, к парку; несколько других фигур кинулись за ней. Прожектор повернули на замок; еще два выстрела тревоги, и бегущая фигура ныряет в кусты.

Почти сразу же вслед за тем задребезжало окно в спальне княжны; она вскочила, открыла раму, и внутрь влетел камушек, обернутый бумагой. С одной стороны клочка было что-то неразборчиво написано сломанным карандашом; с другой стороны тесно жались мелкие цифры - какие-то вычисления. Княжна поспешно набрасывала на себя платье; вдруг за прудом раздался выстрел - судя по звуку, не холостой. Негнущимися пальцами застегивала княжна крючки платья, а горничная, глупая коза, тряслась под периной от страха. Не успела княжна выйти, как увидела в окне: два солдата волокут кого-то черного; он отбивается, как лев, стараясь стряхнуть их; значит, не ранен...

На горизонте все еще вспыхивали широкие желтые сполохи; очистительная гроза все не разражалась.

Отрезвев, Прокоп с головой окунулся в лабораторные работы - или по крайней мере заставил себя работать. От него только что ушел Карсон; он был полон холодного возмущения и недвусмысленно заявил, что Прокопа постараются как можно скорее переправить в другое место, более надежное; не 183 хочет добром, что ж - придется применить к нему силу. А, все равно; Прокопу уже все безразлично.

Пробирка лопнула у него в пальцах.

В сенях отдыхает Хольц с забинтованной головой.

Прокоп совал ему пять тысяч в виде компенсации за увечье - тот не взял. Ладно, пусть делает как хочет.

Переведут в другое место... Ну и пусть. Проклятые пробирки! Лопаются одна за другой...

В сенях шум, будто кто-то вскочил, внезапно разбуженный. Опять, видно, гости - Краффт, наверно...

Прокоп даже не обернулся от спиртовки, когда скрипнула дверь.

- Милый, милый, - донесся шепот.

Прокоп пошатнулся, схватился за стол, повернул голову, как во сне. Княжна стояла, прислонившись к притолке, бледная, с неподвижными темными глазами, и прижимала руки к груди - хотела, должно быть, унять безумствующее сердце.

Двинулся к ней, дрожа всем телом, коснулся пальцами ее щек, плеч, словно не мог поверить, что это - она. Она положила холодные трепетные пальцы ему на губы. Тогда он рывком распахнул дверь, выглянул в сени. Хольц исчез.

XXXIII

Княжна словно окаменела; она сидела на койке, подтянув колени к подбородку; спутанные волосы волной брошены на лицо, руки судорожно обхватили шею. Ужасаясь тому, что он сделал, Прокоп запрокидывал ей голову, целовал колени, руки, волосы, ползал по полу, бормотал просьбы и ласковые слова; она не видела, не слышала. Ему казалось, она содрогается от отвращения при каждом его касании; волосы слиплись у него на лбу от холодного пота - он побежал к крану, пустил на голову струю холодной воды.

Княжна тихонько встала, подошла к зеркалу.

Прокоп подошел к ней на цыпочках, чтоб неожиданно обнять - и увидел ее отражение: она оглядывала себя с выражением такой дикой, страшной, отчаянной брезгливости, что он отшатнулся. Княжна увидела его за своей спиной, бросилась к нему:

- Я не безобразна? Не противна тебе? Что я наделала, что наделала! - Прильнула щекой к его груди, словно хотела спрятаться. - Я - глупая, правда? Я знаю... знаю, ты разочарован. Но ты не должен презирать меня, слышишь? - И как раскаивающаяся девочка, она зарылась лицом в его рубашку. - Правда, ты теперь не убежишь? Я буду делать все, научи меня всему, чему хочешь, - ладно? - будто я твоя жена. Милый, милый, не давай мне теперь думать; если я буду думать - опять стану скверной, стану как каменная; ты и понятия не имеешь, о чем я думаю. Нет, не давай мне сейчас:..

И ее дрожащие пальцы впились в его шею. Он поднял ей голову, стал целовать, в восторге бормоча бессвязное. Княжна порозовела, стала красивой.

- Я не безобразна? - шептала она между поцелуями, счастливая, одурманенная. - Я так хочу быть красивой - для одного тебя. Знаешь, зачем я пришла? Я ждала - ты убьешь меня.

- А если бы ты... - прошептал Прокоп, баюкая ее в объятиях, - если бы ты предчувствовала то, что... произошло пришла бы?

Княжна кивнула.

- Я ужасная, правда? Что ты обо мне подумаешь! Но я не дам тебе думать...

Он порывисто сжал ее, поднял на руки.

- Нет, нет, - испуганно взмолилась она, сопротивляясь, но скоро затихла; глаза ее блестели, словно тонули во влаге, нежные пальцы перебирали прядь волос над его тяжелым лбом.

- Милый, милый, - горячо дышала она ему в лицо, - как мучил ты меня в последние дни! Ты меня...? - Она не выговорила слово "любишь".

Он с жаром кивнул:

- А ты?