Кракен

Дейн двигался быстрее и грациознее, чем полагалось человеку его габаритов. Билли тоже забрался на последнее препятствие с большей легкостью, чем раньше. Во все стороны он видел только крыши, как ландшафт. Они спустились во внутренний двор, полный картонных коробок, превратившихся под дождем в коричневую кашу с расплывчатыми остатками стрелок.

– Они сюда бегают курить. Доставай оружие, – сказал Дейн. Поднял пистолет.

Первым вышел молодой человек, который курил взатяг и хихикал в мобильник. Второй – женщина лет сорока с какой-то вонючей самокруткой. Потом – долгий перерыв. Когда дверь открылась в третий раз, это была Сайра Мукхопадхьяй, в стильном шарфе.

– Готовься, – прошептал Дейн. Но она была не одна. Она болтала с атлетичным парнем, закурившим «Силк Кат». – Жопа, – сказал Дейн.

– Я возьму его, – прошептал Билли. – У нас мало времени.

Они слышали разговор.

– Ладно, – сказал Дейн. – Знаешь, как… перевести фазер на оглушение? – Они не могли удержаться – захихикали. Билли задвинул очки на нос. Несколько недель назад он бы не смог совершить этот прыжок – с фазером в руке, падение к жесткому, но управляемому приземлению. Он встал и выстрелил. Здоровяк перелетел через двор и приземлился в мусор.

И вот позади Сайры красиво опустился Дейн. Она услышала, но уже было поздно. Тыльной стороной ладони он отшвырнул ее к кирпичной стене. Перед столкновением она выставила руки. Там, где вцепились пальцы, кирпичи смялись, словно пластилин.

Сайра зашипела – натурально зашипела. Дейн снова ей врезал. Она взглянула с кровью на губах. Уже легко забылось, что для Дейна это святое дело.

– Спокойно, – сказал Билли.

– Немногие могут портировать штуку такого размера из музея, – сказал Дейн. – Но знаешь что? Мы знаем, кто это сделал, и мы знаем, чем ты перед ним поболтала, чтобы он согласился. Мне не нравится, когда у меня воруют бога. Я сразу начинаю психовать. Что ты сделала? Как в этом замешан Эл Адлер? Грядет конец света – и я хочу знать, что ты сделала с моим богом.

– Ты знаешь, с кем, мать твою, разговариваешь? – спросила она. – Я лондонмант…

– Ты живешь фантазией. Если сердце Лондона перестанет биться, знаешь, что будет? Ни хера не будет. Лондону не нужно сердце. Твои дружки знают, что ты сделала?

– Довольно.

Во двор вышел Фитч. Они вперились в него взглядами, когда он закрыл за собой дверь. Встал перед Сайрой, на линии огня Дейна.

– Вы думаете, мне место в музее, – сказал он. – Может быть. Но и от музейных экспонатов есть польза, верно, Билли? Ты почти прав насчет меня, Дейн. Видишь ли, когда у тебя уже нет той фишки, что прежде, ты больше не угроза. И люди начинают тебе изливать душу.

– Фитч, – сказал Дейн. – Это между мной и Сайрой…

– Нет, ошибаешься, – сказал Фитч. Он воинственно расправил плечи, потом съежился. – Она только передавала деньги. Хочешь знать, что случилось, – говори со мной. Я крикну, – сказал он, – и остальные будут здесь.

Над головой что-то пролетело. Нервные птицы. Билли бросил на них взгляд – с его места перспектива казалась перекошенной.

– Это ты его забрал? – спросил Дейн.

– Если бы ты все еще был кракенистом, я бы с тобой не разговаривал, – сказал Фитч. – Но ты не кракенист, и я хочу знать почему. Ведь у тебя есть он, – Фитч кивнул на Билли. – И он знает, что происходит.

– Я не знаю, – сказал Билли. – Только не начинайте опять.

– Почему ты не хочешь, чтобы кракенисты знали, что происходит? – спросил Дейн. – Мы… они… не враги Лондона.

– Я знаю, как именно они хотят избавиться от своих святынь. И я знаю, куда ведет эта дорожка.

– Что? Да они его даже не ищут, куда там «избавиться», – сказал Билли.

– Хотел бы я, чтобы ты был прав, Фитч, но ты не прав, – сказал Дейн. – Церковь ничего не делает.

– Зачем кракен тебе? – спросил Фитч. – В эти дни я ничего не вижу в кишках. Они просто лежат и хлюпают. Но я видел. Огонь. Впервые с не помню каких пор, и – о Лондон мой! – что же я видел.

– При чем тут Эл Адлер? – спросил Билли.

– Зачем ты его забрал?

 – прошептал Дейн.

Фитч и Сайра посмотрели друг на друга. Сайра пожала плечами.

– Кажется, у нас нет выбора, – сказала она.

– Это он виноват, – сказал Фитч. Он канючил. Билли видел, с каким облегчением старик нарушает свой обет. – Это с него все началось. Пришел сюда со своими планами, а в их конце ждало только пламя.

– Эл? Ты говорил, что он был суеверным, – обратился Билли к Дейну. – Значит… он пришел за предсказанием. Но никому не понравилось то, что они увидели.

– Рассказывайте, – голос Дейна дрожал, – всё.

Адлер пришел к лондонмантам с нелепым, дерзким планом. Он собирался похитить кракена. Он не побоялся сказать это в священной исповедальне: Фитч – не осуждая, не поражаясь даже на том этапе масштабного преступления, обязанный клятвами со времен храма Митры блюсти конфиденциальность, – рассек шкуру города, чтобы увидеть, что будет.

– Не может быть, чтобы Эл сам додумался до этой работы, – сказал Дейн.

Любезность, формальность. Фитч не ожидал увидеть ничего, как и годами до этого. Увидел же он огонь.