Крах иллюзий. Каждому своё. Книги первая и вторая

– Есть! – запальчиво воскликнул сын. – Я сам видел! Он огромный и весь в мешковине! Похож на здоровенного человека, только в сто раз мощнее! У него глаза красные и светят, как лазер! Он шёл через ураган и всех ненавидел! Я сразу понял! Скажи ей, пусть отдаст мне нож! Надо рассказать Олегу, у него есть ствол!

– Нет здесь никаких монстров, Давид, – Антон вновь ощутил холодок страха, текущий вдоль позвоночника. – Это распространенная галлюцинация. Во время пыльной бури люди такое часто видят. Как мираж в пустыне. Спорим, монстр исчез, как только посмотрел на тебя?

– Он на меня не смотрел! – Давид не перестал спорить, но мать в покое оставил. – Я прятался за обломками, и он меня не заметил! Он прошёл мимо, вон там! И ушёл в сторону Олега!

– Может, это и был Олег? – Овечкин заставил себя говорить спокойно. – Он проверял, всё ли в порядке! У него же крутое снаряжение спецназа, оно сливается с пылью, вот тебе и привиделось!

– Надо у него спросить! – немедленно заявил сын. – Вызови его по рации! Заодно предупредим!

– Олег, ответь Антону! – громко заявил Овечкин, незаметно отключая рацию. – Олег! Ответь Антону! Что? Да, на связи! Помехи сильные, слышу тебя очень тихо! Давид видел монстра во время урагана! Что? Да-да, три метра ростом, в мешковине, человекообразный, килограмм пятьсот весом, очень здоровый, глаза кроваво-красные и светятся! Именно так, ты всё точно описал! Что? Стандартная галлюцинация пыльных бурь? Ты уверен? О'кей! Понял тебя, Олег! Принято! Отбой! Конец связи!

Овечкин присел на корточки перед сыном и незаметно включил рацию, чтобы Давид услышал шипение эфира, и всё выглядело максимально правдоподобно.

– Ты тоже его видел? – незамысловатый спектакль возымел действие и успокоил ребёнка.

– Нет, мне Олег рассказал, – важно объяснил Антон. – Я не видел, у меня крепкая психика!

– А у меня слабая? – поник Давид. – И у Олега тоже?

– Олег много воевал и много пережил, – Овечкин придал голосу нотки непоколебимого спокойствия. – Ему пришлось нелегко, поэтому его нервная система иногда перенапрягается, и в момент пылевой бури может галлюцинировать. У тебя с психикой всё отлично, просто ты ещё не вырос полностью. Скоро она станет такая же мощная, как у меня!

– Владелец мощной психики! – сквозь треск помех прорвался рык Порфирьева. – Бегом на своё место в колонне! Ждём только тебя! Почему не отвечаешь на вызовы?

– Я разговаривал с сыном! – поспешил оправдаться Овечкин, вскакивая. Он хлопнул Давида по плечу: – Мне пора! – И побежал вдоль людской вереницы в хвост колонны: – Вы нашли последнего?

– Нашли, – без энтузиазма ответил Порфирьев. – Его убило ураганом. Крупный камень попал в лицо, между каской и респиратором, его отбросило в сторону и нанизало на торчащий кусок арматуры. Пока ураган длился, он умер. Вставай замыкающим, начинаем движение! Смотри в оба, сейчас будем переходить реку, возможны оползни.

– Оползни? – переспросил Антон. – Ты опасаешься, что мост не выдержит?

– Моста я не нашёл, – размытый силуэт Порфирьева вынырнул из пыльного сумрака рядом с Овечкиным. – Его больше нет. Воды в реке тоже. Русло сильно захламлено обломками, в некоторых местах засыпано почти полностью. Я наткнулся на один такой гребень, по нему и перейдём.

– Если весь город подвергся такому разрушению, – Антон прикинул в уме карту области, – то шлюзов на московском канале больше нет. Что осталось от подземных коммуникаций – нельзя даже представить. Вода могла уйти куда угодно. Но потом она вернётся, если вся река не выкипела до самых истоков.

– Кто её знает, – Порфирьев неопределённо пожал плечами. – От мостов точно ничего не осталось, можно даже не искать. Так что надо переходить здесь, пока есть возможность и штиль.