Крах иллюзий. Каждому своё. Книги первая и вторая

– Сам пойду! Не отвлекайся! Тащите груз, без припасов мы все тут передохнем!

Навьюченный лейтенант продолжил движение, и генерал поплёлся следом, спотыкаясь на запорошенных обломках, под грязным снегом, чем-то напоминающих беспорядочный болотный кочкарник. Давид вцепился в руку своего провожатого, теряя равновесие, но удержался на ногах и с усталой хрипотой спросил:

– Товарищ генерал… – ребёнок пытался отдышаться на ходу. – А мы можем убить этих роботов? Мы же победили! Почему мы убегаем?

– Я полковник, – уточнил второй старший офицер. – Хрен с ними, с роботами… Тупые железки на аккумуляторах! Питание закончится – сами попадают. Жаль боеприпасы тратить. Сейчас покинем их район, и нет проблем. Потом, когда время будет, вернёмся и пустим их на запчасти. О'кей, парень?

– О'кей! – довольно просипел Давид, пытаясь шагать быстрей.

Больше продолжать разговор ни у кого не хватило сил, и оставшееся время предельно вымотанные люди шли в полной тишине. Время от времени выбившиеся из сил солдаты менялись местами с другими бойцами, передавая грузы прямо на ходу и исчезая в пыльном мраке. Сначала это никак не влияло на скорость отряда, но потом вымотались и они, и последние полчаса все едва ползли по замороженному океану обломков, нетвёрдо переставляя ноги. От запредельной усталости Овечкин уже не чувствовал ног, давно не понимал, где находится, и даже слабый плач Амины в рюкзачной подвеске за спиной слился с хрипом собственного дыхания и перестал различаться слухом. Антон брёл куда-то сквозь грязную ледяную тьму, уткнувшись невидящим взглядом в петляющую среди многочисленных препятствий цепочку свежих следов под ногами, мозг словно одеревенел, и курс держало не столько сознание, сколько инстинкт выживания.

– Осталось двадцать девять минут, – усталый рык Порфирьева в трещащем эфире зазвучал отчётливо, и Антон понял, что тот где-то рядом. – Надо разворачивать базу.

Овечкин поднял глаза, утыкаясь в спину идущих впереди солдат в экзокорсетах, и увидел, как они опускают на неровную поверхность ящик со спецпалаткой. Отряд остановился, и люди безвольно опустились на грязный снег, не в силах стоять на ногах.

– Сколько… – сбивчивое дыхание генерала едва слышалось среди шипения помех, – мы прошли?

– Тринадцать километров, – ответил Порфирьев, и его расплывчатый силуэт появился возле возящегося над лежащим генералом лейтенанта. – Гражданские сильно вымотаны, поэтому быстрее не получилось.

– Мы тоже… – сипло произнёс генерал, – не железные… Штурмовые комплекты только у шестерых… лейтенант… что с аккумуляторами?

– Часов на восемь хватит, – ответил лейтенант, – потом всё. Запасных больше нет, заряжать нечем.

– Ставьте палатку, и все внутрь, – приказал генерал. – Комплекты от питания отключить. Если от интоксикации не передохнем, будем разбираться, что делать дальше… Капитан, местность вокруг безопасная? Нам в палатке сутки сидеть безвылазно… роботы не найдут?

– Снегопад сильный, через час не будет видно ни следов, ни палатки, – ответил Порфирьев. – Слой обломков здесь тонкий, тут лесок был или парк, много обугленных древесных обломков, среди них есть чистое место, мы сейчас около него. Проследить за нами они не смогут, если только случайно не натолкнутся, но тут я ничего поделать не могу. – Он сделал паузу и неожиданно спросил, понижая голос: – Товарищ генерал, а это точно роботы противника?

– А чьи ещё? – Генерал, кряхтя, тяжело поднялся в сидячее положение и принялся стряхивать рукой снег с лицевого щитка скафандра. – У нас таких нет. Я даже не знаю, чьи они именно. Америкосовские или япошек, может, бундесверовские… у натовцев с робототехникой всегда было не одинаково. А почему ты спрашиваешь?

– Он вышел из темноты прямо на меня, – ещё тише произнёс Порфирьев. – Просто появился из ниоткуда в двух шагах. Посмотрел на меня сверху вниз и прошёл мимо. Я подал условный сигнал, отряд залёг, он прошёл вдоль вас и потерялся.

– Не засёк он тебя, – лейтенант помог генералу встать. – У тебя фотохромный комбинезон, я тебя с расстояния в два метра почти не различаю, а они видят хуже, чем мы. У них лазерное зрение, и сплошная пылевая завеса быстро рассеивает луч. Датчики сердцебиения при таком уровне ионизации бесполезны, защита против тепловизора у тебя есть. Поэтому он тебя не разглядел. Они атакуют всех, кого засекают, мы потеряли десятерых.

Мгновение Порфирьев молчал, задумавшись, потом кивнул во мрак грязного снегопада:

– Место под палатку в пяти метрах отсюда. Я покажу. Лучше продолжить радиомолчание.