Крах лицедея

— Мистер Рибейро, — сказал один из журналистов, — два часа назад вы говорили нам, что не произошло ничего серьезного, а в это время Эрендира Вигон передавала сообщение о смерти сеньоры Очао. Как вы можете это объяснить?

— В тот момент я не располагал полной информацией по данному вопросу, — строго ответил комиссар, — а у сеньоры Вигон, очевидно, были свои информаторы, о которых я не подозревал.

— Как убили сеньору Очоа? Снова задушили, как и сеньора Рочберга? — поинтересовался репортер одной из испанских газет.

— Это тайна следствия, — уклонился от ответа комиссар, — я не могу говорить об этом с вами.

— Что-нибудь пропало? Вы можете сказать, почему убили сеньору Очоа? — выкрикнул свой вопрос итальянский журналист.

— Мы пока проверяем различные версии.

— Когда вы сможете объявить о первых подозреваемых?

— Мы не торопимся обвинять кого бы то ни было. Идет обычная работа.

— Говорят, в отель приехал всемирно известный эксперт Дронго. Вы его специально вызвали для расследования убийства Исаака Рочберга?

— Нет. Он случайно оказался здесь и был гостем на презентации новых работ Пабло Карраско.

— Нам сообщили, что должен приехать американский консул. Как вы ему объяснили смерть мистера Рочберга?

— Несчастные случаи бывают везде, — ответил Рибейро, — от преступников никто не застрахован. В Америке убивали даже президентов. И взорвали самые высокие башни в Нью-Йорке. Я думаю, господин консул понимает, что никому не под силу предусмотреть все возможности.

— Правда, что к ювелиру Карраско был вызван врач и он лежит в постели с острым сердечным приступом?

— Это неправда. Сеньор Карраско находится у своего знакомого, который чувствует себя плохо. Но его здоровье не имеет никакого отношения к случившимся преступлениям.

— Сеньор комиссар, когда вы… — попытался спросить следующий журналист, но Рибейро взмахнул рукой:

— Благодарю вас всех. Мы встретимся с вами завтра. — Он повернулся и, не обращая внимания на истошные вопли неудовлетворенных журналистов, направился к кабинету, который был выделен ему для работы. Там его уже ждала Ирина Петкова.

— Есть новости из Интерпола? — спросил ее комиссар, усаживаясь в кресло.

— Там проверили по картотеке все отпечатки пальцев, — сообщила она. — Двадцать восемь человек, из них три женщины. Двое служащих отеля. И ни у кого ничего подозрительного. Убийцы, которого мы ищем, среди них нет.

— Ямасаки был среди проверяемых? — уточнил комиссар.

— Да. И Галиндо тоже. Но их отпечатки не совпали.

— Значит, мы ошиблись, — признал свое поражение комиссар, — среди гостей нет Дудника.

— Он здесь, — настойчиво возразила Петкова. — Я не знаю, возможно, он превратился в невидимку, но он здесь.

— У меня рост под метр восемьдесят, — сообщил комиссар, с любопытством взглянув на молодую женщину. — Может, и мне стоит послать в ваше бюро свои отпечатки пальцев?

— Не нужно, — ответила Ирина, — получается, что мы ошиблись. И здесь действует другой убийца. Совсем другой, но от этого не менее опасный.

— И нам нужно начинать все заново, — согласился комиссар, — больше мы не станем искать мужчину ростом в метр семьдесят восемь. Теперь начнем искать убийцу, который может быть любого роста.

— Позовите Дронго, — предложила Петкова. — Может быть, он нам что-нибудь подскажет.

Комиссар поднял трубку и набрал номер Дронго.

— Вы не могли бы зайти ко мне? — попросил он.

— Конечно, комиссар. Вы получили результаты вашей экспертизы?

— Пустышка, — пробормотал комиссар, — ничего не нашли.

— Я так и думал, — сказал Дронго, — сейчас я к вам приду.

Рибейро положил трубку и взглянул на Ирину.

— С журналистами я пообщался, — тяжело вздохнул комиссар, — и попросил собрать всех приглашенных Карраско ювелиров ко мне, чтобы снова поговорить с ними. Не знаю, что это даст…

— У вас есть другой план? — спросила Ирина.

— Нет. И не может быть. У меня есть только мой старый проверенный метод. Буду допрашивать каждого из подозреваемых по одному, затем устрою им перекрестный допрос. Проверю по минутам, где каждый из них находился и что делал. Короче говоря, начну работать, уже не имея в уме вашего убийцу, а так, как я всегда работал. Буду проверять всех, даже Бернардо.

— Бернардо… — задумалась Петкова. — Вы ведь его хорошо знаете?

— Конечно, знаю. Он был прекрасным полицейским. До сих пор не понимаю, почему он ушел из полиции. Мог бы работать еще несколько лет. Но как только подошел срок его пенсии, он сразу подал в отставку. Говорили, что у него были семейные проблемы… Мне всегда казалось, что он человек надежный и проверенный. А сейчас я и не знаю, можно ли кого-то назвать «проверенным». Ведь убийцу мы так и не смогли вычислить.

— У Бернардо очень сильные руки, — задумчиво произнесла Ирина.

— Да, я об этом тоже думал, — согласился Рибейро, — но поверить, что это он спланировал два таких убийства, мне очень сложно.