Крах однополярного мира

Современная Русская мечта вряд ли сможет стать эффективным инструментом, если она будет обращена только в прошлое — неважно, какое: коммунистическое или дореволюционное. Она не сможет стать им и в том случае, если будет оторвана от прошлого: и советского, и имперского, и ещё более древнего. Мечта должна органично вырастать из прошлого народа, причем — позитивного прошлого. Трагедия современного разрушенного общественного сознания, отказывающегося формировать Мечту, состоит в том, что политики и пропагандисты опрокинули его не в достижения прошлого, а в выгребную яму русской истории. А в выгребной яме Мечта не живёт.

Общенациональная мечта — психологический феномен. А в психологии: и в личностной, и в социальной, — хорошо известно, что невозможно «уйти из прошлого», отталкиваясь от него. Уйти из прошлого можно, лишь двигаясь к будущему, погружаясь в будущее. А из прошлого должен доноситься лишь свежий ветер собственной силы и гордости. Примеры и память о своих достижениях придадут силы, в то время как цепляние за свои слабости, несовершенства — ослабляет, лишает воли.

Вот почему политические силы, желающие сохранения своего статуса, с утра до ночи твердят про «преступления коммунистического режима», про «Сталин хуже Гитлера»… Их задача — не дать Русской мечте сформироваться, их цель — не выпускать нас из выгребной ямы. Их предшественники, большевистские пропагандисты, делали то же самое, формируя образ «царской России — тюрьмы народов», сводя все взаимоотношения людей к аспекту «эксплуататор/эксплуатируемый», а поиск ответов на метафизические вопросы — к «опиуму для народа». Но при этом рисовали образ «светлого будущего». Получалось: позади — черным-черно, сегодня — трудно, но зато завтра — светлым-светло. Однако, как показала практика, отбрасывание позитива из предшествующего прошлого, гипертрофия бывших в нём проблем ради формирования негативного образа сломанной системы общественного устройства — метод, лишающий общество способности к формированию действенной продуктивной мечты. Похожей болезнью страдает процесс вызревания Европейской мечты. В ней присутствует элемент того, что может её разрушить: у них едва ли не на первом месте тезис: «Прошлое не должно повториться!» И что же мы имеем по факту на сегодня? Мы имеем не «never again», а натуральное возрождение фашизма в бывшей Восточной Европе — фашизма, уже принявшего форму вооруженных действий, убийства людей.

Мечта, как эмоциональное ожидание справедливо устроенного и благополучного общества, — живёт и ждёт. Мечта, как мобилизующий инструмент, — в России пока не существует. Ужас 90-х сменился напряжением «нулевых», а ныне мы переживаем неопределённость «десятых». Политическая и культурная жизнь — та, в которой мечты рождаются, — отсутствует. Она даже не профанируется — как в приснопамятный период «перестройки».

За последние 30 лет мы пережили грандиозный погром ценностей. Говоря обобщенно и упрощенно, ломали базовую матрицу коллективизма, а вместо неё внедряли принципы индивидуализма. Алчный хапуга возведен в ранг успешного и уважаемого бизнесмена, а люди, продолжавшие соотносить свою жизнь с жизнью страны, объявлены недобитыми «совками» и жалкими неудачниками. В результате государство слабело на глазах всего мира по всем измеряемым параметрам: экономическим, культурным, военно-политическим. До его полного растворения в мировом пространстве оставались, возможно, считанные годы. Но в середине нулевых «что-то произошло». Природный — то есть присущий нашему народу на глубинном уровне — коллективизм стал себя проявлять. Об этом говорили различные социологические замеры, об этом свидетельствовал рост просоветских симпатий, это ярко проявилось в такой массовой акции, как рожденный в народе «Бессмертный полк». Политика власти и ценности власти оставались прежними: условно «либерально-демократическими», а по сути — ценностями алчных хапуг, спекулянтов и национал-предателей. Но «что-то» сдвинулось и внутри власти: инстинкт самосохранения потребовал внесения корректив в пропаганду (поддержка «Бессмертного полка» и других патриотических акций) и — главное: укрепления армии, приведения ее к состоянию, способному защитить. Защитить — что? Страну или награбленное?

Общество ощущает данную ценностную двусмысленность, и проявляется это в парадоксальных явлениях: одновременно наблюдается рост протестных настроений и рост рейтинга президента страны. Чтобы коллективный разум народа не свихнулся от этого шизоидального самоощущения, у одной части общества возникает спасительная дихотомия: президент — хороший, а правительство — плохое. У другой — та же дихотомия, но наоборот: президент — плохой, а правительство — хорошее. Еще одной психологически спасительной дихотомией является позитивная оценка внешней и негативная — внутренней политики президента (и/или правительства). И это неплохой выход — лучше хотя бы так спасти «коллективный разум», чем утратить его полностью.

Мечта мечту не познаша…