Крамола

В памятной записке т. Шевлягина «по делу антисоветской группы Гинзбурга, Галанскова, Добровольского и Дашковой» от 25 ноября 1967 года высказаны критические замечания по поводу обвинительного заключения и поднят ряд вопросов, в основном связанных с освещением в печати судебного процесса по делу Гинзбурга и других.

В связи с этим Комитет гос[ударственной] безопасности и Прокуратура Союза ССР считают необходимым высказать следующие положения.

В памятной записке правильно ставится вопрос о том, чтобы во время судебного разбирательства данного дела был сделан акцент на связях Гинзбурга и других подсудимых с антисоветской реакционной организацией НТС и чтобы обвинения их в распространении подпольной антисоветской литературы особо не подчеркивались. В обвинительном заключении, которое упоминается т. Шевлягиным, содержатся обвинения Гинзбурга, Галанскова, Добровольского и Дашковой как в преступной связи с НТС, так и в распространении подпольной антисоветской литературы. Галансков, кроме того, обвиняется в нарушении правил о валютных операциях.

Из обвинительного заключения, которое цитируется в памятной записке, видно, что Гинзбург и другие лица привлечены к уголовной ответственности прежде всего за преступные связи с антисоветской зарубежной организацией«Народно-трудовой союз» (НТС), получение от этой организации антисоветской литературы и инструкций о порядке проведения враждебной деятельности против Советского Союза, распространение указанной литературы и передачу в НТС материалов антисоветского клеветнического содержания в целях использования их во вред нашему государству.

Факты написания и распространения обвиняемыми других документов клеветнического содержания, не подпадающие под действие уголовного закона, им не инкриминируется, а приведены в обвинительном заключении для характеристики личности обвиняемых, чтобы наиболее полно показать их политический и моральный облик.

В выступлении государственного обвинителя на судебном процессе имеется в виду акцентировать внимание на доказательствах, подтверждающих преступную связь подсудимых с НТС, конкретных фактах встреч с представителями этой организации, получении от НТС литературы антисоветского содержания, денег, средств тайнописи и средств размножения листовок для проведения антисоветской деятельности. В этой связи будет подробно охарактеризована враждебная деятельность НТС, о которой в деле имеется достаточно необходимых материалов. Поэтому выступление на судебном процессе специального эксперта от Комитета гос[ударственной] безопасности не требуется. Более того, такое выступление не согласуется с требованиями норм уголовно-процессуального закона.

В речи прокурора будут упомянуты факты изготовления и распространения Гинзбургом и другими подсудимыми документов антисоветского клеветнического содержания. Умалчивать о них нельзя, так как это породит кривотолки, даст повод считать, что мы избегаем борьбы с подобными явлениями.

Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 16 сентября 1966 года в Уголовный Кодекс дополнительно введена статья 190-1 об уголовной ответственности за распространение измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй. Обвинение по этой статье не предъявлялось указанным лицам только потому, что их преступные действия совершены с антисоветским умыслом и квалифицированы по ст[атье] 70 УК РСФСР. Нельзя не учитывать и того, что все обвиняемые привлекались в прошлом к уголовной ответственности или профилактировались за антисоветские, антиобщественные проявления.

В памятной записке содержатся предложения ориентировать о предстоящем процессе советских послов, руководство братских партий за 1–2 дня до начала процесса, а также широко осветить его ход и результаты в печати и по радио.

Полагаем, что эти предложения неприемлемы, поскольку они привлекут внимание общественности за рубежом к обычному процессу и придадут ему исключительную политическую окраску, чего справедливо желает избежать автор памятной записки. Таким путем вряд ли можно предотвратить антисоветские выступления на Западе и нежелательные для нас кривотолки.

Поэтому просим поддержать ранее высказанное Комитетом гос[ударственной] безопасности при Совете Министров СССР и Прокуратурой Союза ССР предложение о рассмотрении дела Гинзбурга и других в закрытом судебном заседании, передаче по каналам КГБ и АПН выгодной нам информации об этом процессе в зарубежную печать и публикации в газете «Вечерняя Москва» краткого информационного сообщения о состоявшемся суде.

Предложение об ограничении срока судебного разбирательства уголовного дела одним днем неприемлемо, так как рассмотреть это дело без нарушения принципов советского уголовного судопроизводства в такой срок невозможно.