Крапленая карта мира

– Ты что, собираешься дать пресс-конференцию? – уже не обращая внимания на Сандру, разъяренно закричала Беатрисса. – Учти, все, что ты скажешь, будет опровергнуто. Не забывай, дорогой сын, в твоей якобы безупречной биографии ученого также есть некоторые темные пятна.

– Я это прекрасно помню, – мгновенно сбавил тон Луи-Ксавье, – однако у Ванессы есть право знать…

– Всего хорошего, Лу, – сказал Клод-Ноэль, буквально выпроваживая младшего брата из комнаты. – Я не думаю, что тебе стоит появляться в ближайшие годы во дворце. Ты, кажется, собирался переехать в Швейцарию? Мы могли бы купить тебе уютный домик на берегу Женевского озера.

– Не обращай на него внимания, – произнесла Беатрисса, вновь становясь обходительной. – Ты же знаешь, отношения в таких семействах, как наше, не всегда гладкие. Луи-Ксавье с самого детства доставлял мне неприятности. Он, в отличие от брата, был слишком тихим. Это только кажется, что он погружен в науку и мечтает о безоблачной и простой жизни. Совсем наоборот! Он тщеславен до безумия и лелеет мечту водрузить себе на голову корону.

– Он уже не первый раз заводит этот странный разговор, – сказала Сандра.

– Он идиот, – пробормотал Клод-Ноэль, обнимая ее. – Идиот, который больше не появится у нас и не будет делать двусмысленные намеки.

Но Сандра поняла одно: Беатрисса и Клод-Ноэль пытаются скрыть от нее что-то важное. Это известно также Луи-Ксавье, который не прочь рассказать ей все. Самым простым было бы вызвать его на откровенность, тем более что это, судя по всему, нетрудно.

Обязанности Великой княгини Бертранской оказались достаточно сложными и утомительными. Сандра не предполагала, что придется так много работать. Каждую неделю приходилось участвовать в благотворительных базарах, открывать госпиталь для онкологических больных или школу для незрячих детей плюс разнообразные светские мероприятия. Она, привыкшая к всеобщему вниманию еще в Америке, теперь приходила в ужас от охоты на нее журналистов. Казалось, папарацци включились в соревнование, где главным призом была она, Великая княгиня Клементина Бертранская.

Вначале Сандра не замечала назойливых субъектов, которые следовали за ней по пятам, подкарауливали ее за каждым забором, подкупали слуг, устраивали засады и хитроумные ловушки. Вернее, она не придавала этому значения. Затем Сандра поняла, что любая ее фотография, в особенности неожиданная или тем более пикантная, стоит громадных денег и немедленно выносится на обложку очередного «желтого» журнала. Ее стало злить то, что дворец, загородную резиденцию, яхту, квартиру в Нью-Йорке или особняк в Бостоне всегда окружает тесное кольцо любопытных.

Раньше она охотно шла на контакт, теперь избегала любого общения. Противнее всего было читать слухи о самой себе, которые появлялись даже во вроде бы респектабельных изданиях. Единственное, что признавали все, так это то, что женитьба удивительным образом повлияла на характер Клода-Ноэля. Его безумные вечеринки и чудачества, бывшие когда-то притчей во языцех, канули в прошлое. Он стал образцовым мужем, нежно любил жену и проводил с ней практически все время.

Сандра присутствовала на бесконечных приемах, званых ужинах, фуршетах, вручениях верительных грамот, торжественных обедах, посвященных визитам зарубежных знаменитостей. И везде, стоило ей появиться, она становилась звездой первой величины. Она всегда была одета с тончайшим вкусом, поражала обходительностью манер и выдержкой. Никто и не подозревал, что Сандре очень часто были безразличны люди, с которыми она встречалась, более того, иные из них вызывали у нее отвращение. Журналистов она старалась не замечать, те же преследовали ее всеми доступными и недоступными способами. В Бертране их деятельность еще как-то можно было регламентировать, здешние папарацци всегда писали о ней восторженно и благоговейно. Однако стоило Сандре оказаться в Европе или Америке, как местные журналисты, нацеленные на сенсационные разоблачения и откровенные фотографии, начинали караулить ее у отеля, отмеряли каждый ее шаг. Однажды даже ими был нанят вертолет, который кружил над поместьем, где гостила Сандра.

Так прошло два года. Сандра редко предавалась своему любимому делу – живописи. Не было времени, исчезло желание. Клод-Ноэль, как и до свадьбы, был очень милым, нежным, но Сандра чувствовала, что он отдаляется от нее. Муж все чаще и чаще исчезал куда-то, больше не сопровождал ее в частных поездках по миру. Сандра пыталась выяснить, что же происходит. Беатрисса держала глухую оборону, сам Клод-Ноэль уверял ее, что все по-прежнему хорошо.

«Не может быть все хорошо, – твердила себе Сандра. – Последний раз, когда я вернулась из Индонезии, его не было в Бертране. Он инкогнито посетил Францию».