Красавица для Чудовища (СИ)

Папа тихо успокаивал меня, ведя за собой. Затаив дыхание и опустив голову, я обреченно перебирала ногами на высоких каблуках, все ближе приближаясь к алтарю. Улюлюканье и перешёптывания со всех сторон: это действительно была свадьба года. Когда я дошла до самого конца, папа отпустил меня, отстраняясь и передавая жениху. Его теплая ладонь мягко коснулась моей, отчего полчище мурашек пробежало по телу. Я уловила слабый писк со стороны, где стояла Даша, но не в состоянии была расслышать ее слова. Если я повернулась бы сейчас вправо — я бы увидела его. Наверное, он опирался на что-то, чтобы стоять, ведь находился он совсем рядом. Сердце застучало еще сильнее, а воздуха стало катастрофически мало, что я казалось, что вот-вот и я упаду без чувств.

Регистратор произнесла торжественную речь, но я ее совсем не слушала. Точнее, я не могла ее слушать. В этот момент жених опустил свою ладонь мне на плечо и медленно развернул меня к себе. Я не поднимала головы, чувствуя, как в горле образовался ком, а на глаза выступают слезы.

И он поднял мою фату. Он осторожно приподнял мое лицо за подбородок, вынуждая обратить на него свое внимание.

— Михаил, вы согласны взять в жены Анастасию? — спросила женщина.

Я застыла в неверии, глядя на мужчину перед собой. Как она к нему обратилась? Его лицо было непроницаемо. В глазах чернильная темнота, а на лице безразличие.

— Согласен, — невозмутимо произнес он.

Не взирая на правила приличия, я обернулась, требуя ответа от своей свидетельницы, стоявшей в метре от меня. Может, это шутка? Тогда это совсем не смешно. Только вот Даша, лицо которой побледнело, качала головой. Собственно, так же, как и мои сестры, сидящие за соседними столиками. Альберт Михайлович, в отличии от всех остальных, сидел с довольным выражением лица, словно праздновал свой личный триумф. Это точно не шутка. Папа слабо улыбался, а несколько репортеров то и дело щелкали фотоаппаратами.

— Анастасия, — обратились ко мне повторно. Боже, я же проигнорировала этот вопрос. — А вы согласны взять в мужья Михаила?

Михаила? Его зовут Михаил? Я неотрывно смотрела на своего… жениха. Такого просто не может быть. Мужчина нервно закатил глаза, слабо качая головой. Жар прошелся по моему телу иголками от ушей до самых кончиков пальцев.

— Соглас…на, — пробормотала я. Мои руки задрожали.

На моих губах застыло: «кто вы?» И я, наверное, задала бы этот вопрос, если бы была в состоянии говорить. Свидетель передал бархатную коробочку, и жених сразу же надел мне кольцо на палец. То же самое сделала и я, не спуская с него глаз, едва не роняя кольцо из своих рук.

— Объявляю вас мужем и женой! — торжественно произнесла женщина и весь зал зааплодировал. — Можете поздравить друг друга.

Мужчина приблизился ко мне и слабо поцеловал меня в лоб. Послышались крики с зала, после чего, приобняв меня, жених кивнул.

— Кто вы? — прошептала я.

— Не веди себя как неадекватная, — процедил он, глядя мне в глаза. Он ни разу не улыбнулся, пока нас фотографировали репортеры.

Мужчина опустил одну свою ладонь мне на талию, а другой болезненно сжал мою руку. Подобному тому, как уже делал в клубе позавчера.

Заиграли скрипки, и он повел меня в танце за собой. Его рука по-хозяйски покоилась на моей пояснице, и откуда-то взялись эти фантомные боли от его старых прикосновений.

Незнакомец, с которым я отчаянно целовалась в клубе и человек, мысли о котором не покидали все это время мою голову — Михаил Соколовский. Мой муж и мужчина с клуба — это один и тот же человек. Нет, такого просто не бывает. Он взял меня за руку и повел к центру зала под аплодисменты.

Поэтому я и встретила его этим утром на лестнице. Но, как? Ведь все описывали его совсем по-другому. Выходит, это была ложь? Если так, то какой в этом смысл? Здесь, при ярком свете в банкетном зале я смогла в полной мере рассмотреть его лицо. Небольшой шрам рассекал его висок, но больше в нем не было никаких увечий. Разве судьба могла устроить мне такое? Неужели мой отец знал об этом и молчал?

Все страхи были позади, и мне казалось, что я стала самой счастливой девушкой на свете. Загипнотизированная его взглядом, я даже не поняла в какой момент сильно прижалась к нему. Заиграла еще одна медленная композиция, пустили тяжелый дым по полу, и Михаил опустил обе руки мне на талию, приближая к себе. Он самый красивый мужчина из всех, которых я когда-либо видела. И я неосознанно опустила голову ему на плечо, но с его стороны, к сожалению, не последовало никакой реакции.

Когда песня завершилась, он схватил меня за предплечье и осторожно повел за собой за наш столик. Я весь вечер слышала восторженные возгласы со стороны гостей, которые поздравляли нас. И улыбалась. Улыбалась искренне. Но Михаил вел себя странно. В какой-то момент мне показалось, что ему было хорошо известно, с кем он провел тот вечер в клубе. Но если бы все было так, разве он был бы со мной настолько груб в тот день?

— Настёна, — прошептала Дашка, когда Михаил вышел из зала со своим другом. — Я до сих пор в прострации. Оказывается, этот красавчик — твой Михаил. Фантастика просто.