Красавица и ботан

Я сделала глубокий вдох, медленно выдыхая. С чего начать?

“Во—первых, мы никогда не встречались, но я ... был... влюблен в нее”.

“В одну сторону?”

“Ага”.

“Грубый”.

“Она попросила меня помочь ей в учебе. Я помог. Произошли разные вещи, и она присоединилась к группе DnD”.

“Правда?” Джеймс был шокирован. “Дай угадаю, она убила Оуэна и теперь отбывает срок?”

Я засмеялся. “Нет. Она опустила его на одну или две позиции с тех пор, как присоединилась. Он все еще мудак, но сейчас сносный ”.

“Поверю в это, когда увижу”, - пробормотал Джеймс. Они с Оуэном никогда не ладили, когда он играл с нами. Может быть, я немного скучал по отъезду моего брата. У него всегда были дурацкие способы делать вещи, и пока Эмма не присоединилась, он был голосом группы в ролевых ситуациях. “Так что случилось? Похоже, все шло отлично — безответные чувства в сторону ”.

“Она присылала мне фотографии обнаженной натуры”.

“Черт возьми, правда? Дай мне посмотреть”, - сказал он, протягивая руку.

“Отвали. Я их удалил”.

“Что? Почему?”

“По разным причинам, но это необходимо было сделать”.

“Итак, дай мне посмотреть, правильно ли я понял. Ты встретил супер горячую девушку. Ты влюбился в супер горячую девушку. Супер горячей девушке нравится твое хобби. Супер горячая девушка присылает тебе обнаженные натуры. Ты удаляешь обнаженные фотографии супер горячей девушки и ... что? Хандришь?”

“Намного сложнее, чем это”.

“Ну и дерьмо, Айзек. Ты отстой в рассказывании историй”.

“Позволь мне обрисовать тебе ситуацию. Лилиан присылала тебе какие-нибудь обнаженные фотографии?”

“Я вам их не показываю”, - сказал он настороженным тоном.

Я отмахнулась от него, но не могла не почувствовать укол разочарования, узнав, что они существуют. “Я не спрашивала. Я - это не ты. В любом случае, они тебе нравятся, верно?”

“Э-э, да?”

“Хорошо, а что, если бы в упомянутых обнаженных картинах были ... дополнительные детали?”

“А?”

“Как, скажем, Лилиан, сосущая член другого парня?”

“Отвали. Она этого не сделала”.

“Ага. Тоже нарочно. Я имею в виду, до меня доходили слухи, что она шлюха, но я не хотел им верить”.

Джеймс на мгновение замолчал, затем протянул руку и схватил меня за плечо, слегка встряхнув. “Не собираюсь лгать, ты, вероятно, увернулся от пули. Я знаю, что сейчас это может показаться не таким, но со временем ...”

“Знаешь, что самое худшее?”

“О господи, становится хуже?”

Я не знаю, зачем я рассказывала ему, но теперь, когда все мои мысли и эмоции начали выплескиваться наружу, я не могла их остановить. “Я даже не возражала против этого. Даже после того, как я узнал, какая она, что она делает, она мне все еще нравилась. Единственная причина, по которой я порвал с ней, заключалась в том, что она ткнула мне этим в лицо ”.

Ложь.

Я понял, что это было, в тот момент, когда оно слетело с моих губ. Я винил ее. Она была причиной, по которой я был таким. Если бы не она, я бы не был этим жалким подобием мужчины. Но за последние несколько дней правда открылась мне. Я не злился на нее. Я был зол на себя.

Я уже давно наслаждался восхитительной иронией, когда выяснилось, что убежденные противники геев сами являются геями. Теперь я немного понял, что они чувствовали. Страх. Страх, что образ, который они считали ядром своего существа, был ложью. Они боролись с этим. Набросились на это. Ненавидели это, потому что если они ненавидели это, то для них было невозможно быть частью этого. Даже сейчас, когда правда смотрела мне в лицо, я все еще отказывался принять это.

И случилось худшее. Горячие слезы хлынули на меня, когда я быстро попытался их скрыть. Гребаный Христос. Как будто все это было недостаточно жалко, я должен был, черт возьми, заплакать. Из всех людей в мире, которым я мог показать себя с этой стороны, я ненавидел Джеймса. Он был буквально образцом мужской мужественности, чему я завидовал без слов.

Я был жалок. Я всегда был таким.

“Черт, извини”, - сказал я, протирая глаза, пытаясь прочистить их. “Песок”.

“Я не люблю песок. Он грубый, шершавый и раздражает, и он проникает повсюду”.

Я сдавленно рассмеялся. “Пошел ты”.

Он молча сидел, наблюдая, как волны разбиваются о берег, и ждал, пока я возьму себя в руки. Я ненавидела то, какой жалкой я была.

“Она тебе действительно нравится, не так ли?”

Я шмыгнул носом, прочищая горло. “Да”. Последовало еще одно молчание. “Я чертов извращенец”.

Джеймс посмотрел на меня. “Не, чувак. Ты гребаный придурок”, - сказал он с улыбкой, прежде чем щелкнул меня по лбу. Я уставилась на него, потирая лоб. Его улыбка исчезла, когда он стал серьезным. “Хотя, если серьезно. Ты в порядке”.

“Тебе легко говорить. Я имею в виду, посмотри на себя”.