Красавица и чудовища

— Что вы хотите знать? — она вздрагивает в наших руках.

Такая хрупкая и тонкая. Я поглаживаю ямочки на ее заднице, потому что не могу сдержаться. Они манят к ним прикоснуться, но в следующую секунду все-таки убираю руку.

Берусь за свой ремень и приспускаю джинсы. Она сама напросилась.

— Скажи свое настоящее имя.

— Луиза.

В тот же момент я с размаху бью ее по заднице ладонью, выше и левее черных роз, вытатуированных на ее бедрах. Это не больно. Скорее неожиданно.

Она взвизгивает и вздрагивает.

— Я сыт по горло ложью, — отвечает Ворон.

Чтобы напомнить ей, с чем она имеет дело, я освобождаю член, которому плевать на мораль и собственные размеры. У меня стоит, потому что не может быть иначе — при виде нее у меня встает сразу же. А сейчас она стоит голая, на коленях, только джинсы болтаются где-то ниже.

Не могу сдержаться и провожу пальцами у нее между ног.

В машине она стонала по-настоящему. Жаль, что я не пригрозил ей тогда. Но сначала я хотел поговорить с Вороном, а еще убедиться, что она совершенно не умеет сосать, как могла бы шлюха после двух месяцев работы в борделе.

Между ног у нее влажно. Но все-таки не так, как со мной в тот раз в машине.

Значит, она боится. И это хорошо.

Может быть, будет сговорчивее. Я могу отбить у женщины желание заниматься сексом до скончания века, я знаю это.

Когда я снова провожу пальцами между ее ног, она только сильнее стискивает бедра. Хочет укрыться, избежать этого. Но мне важно, чтобы она поняла, что сейчас все происходит на самом деле.

— В последний раз повторяю, — говорит Ворон. — Назови свое настоящее имя. И Медведь не станет этого делать.

Черт, он палится по всем фронтам. В глазах мука и жалость, желваки играют от напряжения. Девчонка должна быть слепой, если не видит того, как Ворон сейчас ломает себя. Я говорил, что ему не понравится мой план. И так оно и есть.

Ворону хватило краткого минета, чтобы поверить мне — она в жизни не делала этого. И не знает, ни как расслаблять горло, ни как действуют и стонут настоящие шлюхи.

А еще ни одна из них не кончала так быстро в моих руках.

Тянусь снова к ее клитору. Если я должен это сделать, то пусть она будет хоть немного возбуждена.

Веду пальцами вверх и вниз, чувствуя, как она начинает дрожать. Она пытается сдержаться, сражается с реакциями собственного тела. Она тоже откликается на нас так, как настроенный камертон. Ни одна продажная девка никогда не реагировала на нас так.

Вопрос Ворона о ее настоящем имени повисает в воздухе. Девчонка молчит, тем самым подписывая себе приговор.

Я ударяю бедрами.

Глава 14. Кейт

Медведь

— Кейт! — кричит она, и в тот же миг вздрагивает всем телом.

Она дрожит и цепляется за Ворона, пытаясь убежать от меня. По щекам бегут крупные слезы, пока она повторяет одно и то же слово едва слышным шепотом.

Не сразу, но даже до ее затуманенного страхом сознания все-таки доходит — я не сделал этого.

Я не вошел в нее.

Просто провел членом у нее между ног.

Насильником я никогда не был. И никогда не стану. Я тут же поднимаю ее с колен, потому что ноги едва ее держат и от стресса и страха она почти валится на пол.

Она прижимается ко мне всем своим голым телом и вздрагивает, когда мой неугомонный член снова упирается ей в бедро.

Веду рукой по темным спутанным волосам и говорю тише:

— Как ты говоришь, тебя зовут?

— К-кейт.

Правда. Наконец-то.

Это имя подходит ей больше. А я не буду скучать по Луизе.

— Почему ты пришла к нам? Тебя кто-то просил об этом?

Она трясет головой, а на щеках блестят слезы.

— Никто. Так случайно вышло. Луиза попросила ее подменить… Я не знаю, почему. Я ни о чем не знала, когда пришла. Мне нужны были деньги… Я решила, никто не заметит, что я еще… Девственница.

— И кто отправил тебя наверх? К нам?

— Мадам Лу… Клянусь, я знала только то, что там вы, но не задавала никаких вопросов. Мне сказали, я пошла! Я не могла выбирать. Я больше ничего не знаю, клянусь! Только не надо… Больше не надо… Пусть Ворон, но не ты!…

И тут она сама обнимает меня, обеими руками, утыкаясь лицом в грудь и принимается рыдать еще сильнее.

Смотрю поверх ее головы на Ворона. Тот сложил руки перед собой и размышляет. Ворон все еще озадачен. Но на его лице также написано облегчение. Он рад, что я не вошел в нее по-настоящему.

Слова Кейт похожи на правду. Ее могли отправить к нам просто ради издевки, а еще ради того, чтобы мы заподозрили ее в сообщничестве с Белластой.

Может быть, хотели просто потянуть время. Ведь пока мы будем разбираться с этой псевдо-шлюхой, Белласта получит фору.

Ворон ерошит руками светлые волосы, хмурится, глядя на меня. Немой вопрос повисает в воздухе.

Что нам делать с ней дальше?

Я не знаю, что принесет нам обоим новый день. Не знаю, сколько еще мы проживем на белом свете. Но есть единственный человек, которого я знаю достаточно хорошо — своего лучшего друга.

Я крепко обнимаю Кейт, она смелая девочка и храбро держалась. Надеюсь, у нее сложится все хорошо и больше не придется продавать себя в борделях.