Красавица и чудовища

- Кого-то мне это напоминает, - картинным жестом чуть прижал пальцами подбородок и прищурился, - Ах, да, Пороха. Он даже глядя в дуло направленного на него ствола был на понтах.

Он сложил средний и указательный пальцы “пистолетом” и изобразил выстрел.

- О, боже, это ты, - враз пересохшими губами прошептала я, - это ты его убил.

Кабинет завертелся перед глазами, гул стоял в ушах и я уже не слышала ответа Влада.

Шум за дверью отрезвил, а секунду спустя в кабинет ворвались Артур с Вадимом.

- Вон пошел, - очень тихо проговорил Артур. Уж лучше бы проорал. Пожалуй, тогда прозвучало бы не так жутко. Его нынешний вид мог бы напугать кого угодно. Даже меня. Раньше…

- Да зачем вы так, Артур Дмитриевич, - глумливый тон нивелировал дрогнувший голос.

- Я. Сказал. Пошел. Вон, - Артур шагнул навстречу, а Влад попятился. Как-то сжался даже, будто желая казаться меньше, - А если кто еще сунется, договор расторгнут.

- Это именно то, что я хотел услышать, - отсалютовав, Влад нарочито медленно вышел. Артур кивнул охранникам и те присоединились. А сам вдруг подошел и стиснул меня в объятиях. Так сильно, что стало трудно дышать, но мне было все равно. Я обвила руками его талию, прижалась щекой к казавшейся каменной груди. Его запах наполнил ноздри, дурманя.

Всего лишь секунда и Артур разжал объятия. Потом вдруг резко схватил за руку.

- Я сказал тебе не общаться ни с кем из прошлого! – гневно выплюнул мне в лицо. И потащил прочь из кабинета.

- Артур! – громко прошептала я, - Что ты делаешь? У меня же смена….

- Она окончена, как и работа, если ты не способна делать что сказано, - проревел он.

- Артур, отпусти! Я сама пойду… Пожалуйста, не устраивай сцен, - я осеклась вспомнив что именно мое нежелание устраивать эти самые сцены стало причиной случившегося.

Он, конечно же, и не думал слышать, потому пища для разговоров коллегам и пациентам обеспечена. Подтащив к припаркованной прямо у входа машине, Артур затолкал меня на переднее пассажирское сиденье, а сам отрицательно кивнув водителю сел за руль. Вдавил педаль до упора, и мы буквально вылетели со двора. Я пристегнулась, а Артур об этом и не думал. Сжимая руль так, что побелели костяшки он ускорялся все больше и больше. Бледный, напряженный с каким-то диким взглядом.

А мне не страшно.

Но только до того, как в голову пришло, что сейчас полвосьмого вечера, работу он заканчивал чаще всего около семи, а от города ехать час-полтора минимум. Даже если представить, что о появлении Влада сообщили еще до того, как тот появился в больнице, то все равно получалось, что Артур примчался почти втрое быстрее… «А если кто еще сунется, договор расторгнут». «Это именно то, что я хотел услышать». Хоть мне известно слишком мало, но не понять невозможно. Артур зол не на меня. Не на то, что я общалась с Владом, но на причину его приезда. На угрозу мне. От этой мысли сладко защемило сердце.

И вот мы уже за воротами особняка. Артур буквально выволок меня из машины и втащил в дом. Потом по ступенькам и в комнату.

- Артур, я знаю, ты не на меня злишься. А на Влада, Алексея, на ситуацию, - он остановился, даже застыл. А я положила ладонь ему на плечо, скользнула по предплечью, притягивая удерживающую меня руку к груди, - Но не на меня. Пугаешь нарочно, чтоб скрыть то, насколько переживаешь за меня. Ты со всеми так… Для всех стараешься казаться плохим и страшным…. Но ты не…

- Не какой? – он повернулся ко мне. На мужественном лице больше ни следа гнева, оно искажено будто от боли. Она плескалась в потемневших глазах, она сковала мышцы под моими пальцами, - Не плохой, да? Я хороший, белый и пушистый. Как Константин, трахавший твою подружку сразу после вашей неудавшейся свадьбы, а может и до нее? Или, может, как Порох?

- Не как кто-то из них, - я коснулась ладонью колючей щеки. Он вздрогнул будто от пощечины, а потом прижался крепче. Прикрыл глаза на несколько секунд шумно дыша сквозь стиснутые зубы, - А как ты сам. И нет, не хороший. Никто из людей не подходит под это определение. Оно как эталон в природе не встречается. Ты жесткий, может жестокий даже. Скорее всего да. Ты сильный, ты заботливый… Не только обо мне. О многих, хоть и пытаешься это скрыть. Тебе проще так. Я понимаю, правда. Как и то, что ты вовсе не такой, каким хочешь, чтоб тебя видели другие…

Он вдруг расхохотался. Дьявольский, зловещий звук, совсем не похожий на тот, что был тогда в саду. Подтащил меня к зеркалу, схватил за подбородок – сильно, почти до боли, развернул заставляя смотреть на наше отражение. В зеркале, в свете заходящего дня мы выглядели как палач и жертва.

- Посмотри на себя, - прорычал он, - На ту, которая вопила, что никогда не будет моей. И что же теперь, а? Сколько до того, как ты сама отдашься мне?

«К чему брать силой то, что гораздо интереснее получить добровольно».