Красавица и миллиардер

Он больше не спорит. Отсчитывает тысячные и кладет их на стойку. Если честно, мне не нравится брать его деньги. Не могу отделаться от мысли, что это деньги Максима. Но, с другой стороны, почему я должна молчать и оплачивать выходки его бешеной спутницы? Для меня это не пустяковая сумма, я точно найду для нее лучшее применение, как и для своих нервных клеток. Меня согревает мысль, что не придется выслушивать нотации Ирины Андреевны. А она умеет выедать мозг десертной ложечкой!

– Спасибо. – Мужчина забирает чек и отправляет его в кожаный бумажник.

– Она же здесь больше не появится?

– Это исключено, – произносит он по-военному строго.

После этих слов повисает неловкая пауза. Он как будто ждет, что я попрошу его еще о чём-то, но я молчу. Тогда мужчина проводит широкой ладонью по гладкой поверхности стойки.

– Значит я поехал, – произносит он, после чего кивает мне на прощание и разворачивается.

– Можно один вопрос? – выпаливаю, прежде чем успеваю пожалеть об этом.

– Я слушаю…

– Максим… ваш босс… Он хромает, да? Я видела его и заметила.

Мужчина хмурится, словно я попросила сообщить три цифры с задней стороны его банковской карточки. Он ненадолго заглядывает мне в глаза, из-за чего мне хочется закрыться. У него слишком тяжелый взгляд. Я вспоминаю, что Макс безопасник и его окружают соответствующие люди.

– Хромает, – выдыхает он. – Но ему уже лучше, слава Богу.

Теперь моя очередь хмуриться. Я машинально подаюсь вперед, словно боюсь, что мужчина сейчас исчезнет и оставит меня с незаданными вопросами.

– Лучше? Что с ним произошло?

– Арина… – Он наклоняет голову набок и трогает языком верхнюю кромку зубов. – Я и так сказал лишнего.

– Вы ничего не сказали.

– Это моя работа. – Он усмехается. – Всего доброго, Арина!

Он разворачивается и уходит. Я шумно выдыхаю, мне остается только смотреть, как отдаляется его силуэт. Я выхожу из-за стойки и возвращаюсь во вторую студию. Выключаю верхний свет и иду к окнам, которые зря открывала.

В голову лезут мысли об отце Максима. Он все-таки добрался до сына? Сделал что-то ужасное? Я запретила себе думать об этом год назад, чтобы не искать объяснение поступкам Макса. Какой в этом был смысл? Он пропал – вот то единственное, что имело значение. Он не искал меня, не пытался связаться, он просто исчез из моей жизни.

Я вижу через окно, как работник Макса подходит к серому внедорожнику. Он распахивает заднюю дверцу и заглядывает внутрь.

– Ты совсем спятила?! – доносится до меня его злой голос.

Он у него звучный и поставленный, так что до меня долетают отголоски.

– Не разговаривай так со мной! – шипит на него Анастасия. – И какого черта, я до сих пор здесь торчу?! Я хочу в номер! Отдай приказ своему тупому водителю, он меня не слушается!

– Ты сейчас едешь в аэропорт и сваливаешь отсюда ближайшим рейсом! Мой босс не терпит такие фокусы.

Остаток рабочего дня я провожу на автомате. Дожидаюсь приезда Ирины Андреевны, объясняю ей ситуацию с клиенткой и показываю, что деньги в кассе. Начальница кивает и заглядывает в расписание на экране компьютера. В конце концов, она остается довольна, и я могу ехать домой.

Я снимаю студию в соседнем районе. Там «бабушкин» ремонт и подъезд, который красят в ядовитый голубой цвет, но зато удобно добираться до работы. Остановка практически под окнами. Это уже моя третья квартира в новом городе, и я люблю ее больше всего. В ней все равно уютно, пусть и не сделаешь красивые фоточки.

Я выхожу на остановку раньше, иду в продуктовый магазин. Настроения нет, так что в корзину летит только самое необходимое. На моем холодильнике висит стикер, на котором я пишу список продуктов, которые закончились. Я сфоткала его перед выходом и теперь методично закидываю в корзинку пункт за пунктом. Черный чай, яйца, банка консервированной фасоли, помидоры черри, бумажные полотенца.

На улице стоит приятная погода. Весне остался всего месяц, и в тихие дни можно поймать себя на мысли, что пора избавляться от пиджака и переходить на летние вещи. Я стараюсь смотреть по сторонам, чтобы не зацикливаться на всяких глупостях, но они упорно лезут в голову! Там целый хоровод из того, от чего надо держать оборону.

Вот зачем мне думать о Максиме?

О его хромоте?

О словах его пассии?

«Я вижу, что с ним что-то не то после вашей встречи!» – выпалила она мне в лицо, и я сама не заметила, как эти слова осели в памяти. Теперь они отдаются внутри эхом и зовут поразмышлять на эту тему.

А что с ним?

Что она заметила в его поведении такого, что прибежала ко мне выяснять отношения, причем явно без его разрешения, коль его служба безопасности срочно кинулась исправлять косяк и забирать ее. И почему Максу не плевать? Тот охранник был довольно груб и практически запихнул Настю во внедорожник, словно она действительно сделала что-то выходящее за рамки. Он еще и ко мне потом пришел. Причем смотрел так, словно проверял мое состояние: не поцарапала ли меня эта кошка, не довела ли до слез.

Странно. Откуда вдруг прорезалась такая забота после года тишины?