Красавица и миллиардер

– Ты сейчас делаешь. – Я повожу плечами, давая понять, что ему пора вспомнить о дистанции и перестать прижиматься ко мне. Но он не реагирует, так что приходится развернуться. Я перекатываюсь и упираюсь взглядом в его напряженное лицо. Его явно беспокоит, что он ничего толком не помнит. Продольные морщины пролегли на его высоком лбу, знаменуя энергозатратный мыслительный процесс. Макс смотрит на меня, а я проклинаю свою импульсивность. Лучше бы молчала и до конца притворялась спящей, потому что теперь приходится смотреть на него снизу вверх. Максим упирается локтем в кушетку и нависает надо мной, и между нашими лицами остается расстояние, которое можно преодолеть за одно мгновение.

– Ничего ты не сделал, – говорю ему. – Просто пришел никакой и завалился на мое место.

– И ты не ушла?

– Ты попросил остаться.

Черт! Мои слова звучат глупо.

А вчера и мысли не возникло о том, чтобы пойти в другую комнату. Как будто меня канатами привязали к нему.

Макс хмурится. Правильные черты его лица становятся жестче, в нем не остается ни крупицы вчерашней уязвимости. Я инстинктивно опускаю глаза, словно срабатывает непонятный механизм: не хочу видеть его угрюмым. Мне становится не по себе, когда от него веет холодом. Поэтому я смотрю на его рубашку с металлическим отливом. На ней остались разводы от воды, а две верхние пуговицы и вовсе вырваны с мясом.

– Пойди лучше найди таблетку от головы и минералку, – говорю ему. – Мне тоже надо привести себя в порядок.

– Ты нашла ванную?

– Макс, я здесь уже второй день. Ты запер меня, хоть это ты помнишь?

Для него это не проблема. Он не тушуется и пропускает мой выпад мимо ушей. Подумаешь, запер, с кем не бывает! Тем более что девушки часто сами не знают, чего хотят, и ищут приключения на свою пятую точку. Что-то такое читается в его темном взгляде. Я уже по одному оттенку научилась понимать, что у него на уме. Если глаза чистые и голубые, как летнее небо, то передо мной Макс, а если потемнели до синего льда, то это господин Маркелов – безопасник, скала, человек с большими связями и нулевым уровнем эмпатии.

И господин Маркелов не удостаивает меня ответом. Он встает с кушетки, молча поправляет рубашку, а потом тянется к левому запястью.

– Ты оставил часы в спальне, – говорю, оборачиваясь к нему через плечо, и тоже спускаю ноги на пол. – Там еще твой бумажник. – Куда ты так вчера торопился, что все позабывал? – спрашиваю, подозрительно глядя на него.

– Я рассеянный.

– Ни черта подобного! Ты, бывает, играешь роль ветреного мажора, когда хочешь побесить, но ты вообще не такой. Ты обожаешь все контролировать, ты даже профессию выбрал, где без контроля никуда!

– Как скажешь, – парирует он.

А мне хочется завыть в голос. Вот теперь Максим злит меня по-настоящему! Он уже произносил «как скажешь», словно собрался гасить все неприятные разговоры этим словосочетанием, как струей из пожарного рукава.

– Ты не ответил на вопрос, Макс. – Я поднимаюсь с кушетки, поправляя волосы, вернее, дергая их резкими нетерпеливыми движениями (еще и резинка запуталась!). – Куда тебя вызвали? Это как-то связано с Игорем?

– Ты решила меня добить? – скалится он. – Да, давай поговорим об Игоре с утра пораньше. Отличная идея, Ариш! – Он резко разворачивается к выходу.

– Куда ты?

– За таблеткой, – сердито отвечает он. – Ты сама меня послала. Только теперь мне нужно две.

– Тебе нужно научиться отвечать на вопросы, – говорю я, направляясь вслед за ним. – Или ты думал, что закроешь меня в своем доме, а я тут буду на цыпочках ходить и спрашивать разрешения на разговор?

– Было бы неплохо.

Ох! Еще одна фраза из «пожарной команды»!

– Так что с Игорем? – Я с трудом нагоняю его, потому что один его шаг – как два моих. – Твои люди проверили его?

– Нет, они еще в процессе.

– Что?! Что за бред, Макс?! – Я аж задыхаюсь от возмущения, ведь в его голосе прекрасно слышно издевку. – Ты же специально придумал все это! Я не слепая, Макс, и не дура! Ты просто-напросто выдумал благородную причину, чтобы запереть меня. Я не верю, что с Игорем что-то нечисто. Это же шито белыми нитками…

Я вдруг неожиданно для себя оказываюсь на пороге ванной: в запале не заметила, как прошла вместе с Максимом через коридор и повернула направо. Он окидывает меня тяжелым взглядом, а потом без капли смущения снимает с себя рубашку. Тянется к ремню, поворачивая к душевой кабине.

Ненавижу его! Вот просто ненавижу!

Металлическая застежка лязгает, и я отворачиваюсь. Делаю молниеносный оборот, чтобы не смотреть на его обнаженное тело. Перед моими глазами снова оказывается коридор – это определенно безопаснее. Но слух остается со мной, а по звукам становится ясно, что Макс бросает брюки на пол и включает мощный поток воды.

Я вдыхаю воздух полной грудью и собираюсь выйти, но что-то мне мешает – в голове постепенно проясняется, злость уходит, а через мгновение ко мне приходит озарение.

Я понимаю, что Максим разделся при мне. В пылу спора забылся и снял рубашку. Пару секунд он даже стоял ко мне спиной, только я думала о том, как не прибить его, а не о том, как проверить его новые шрамы.