Красинский сад. Книга 2

– Да, вот еще что, – многозначительно произнес Павел, – сегодня по выезду из шахты, нас будет встречать корреспондент газеты «Красный шахтер», сфотографирует нашу бригаду и заметку разместит в следующем номере. Это мой родственник, как, оказалось, и работает в газете корреспондентом, я с ним договорился вчера. Так что, будь готов!

По выезду из шахты бригаду Павла действительно встречал корреспондент с фотографом. Шахтеры были очень грязные и работники пера и фотоаппарата смотрели на них с удивлением, а те не переставали шутить, специально корча для них смешные рожицы.

– Чего удивляетесь? – спрашивали мужики, – вы первый раз шахтеров после смены видите?

– Если честно, – признался корреспондент, – то да! Раньше, как-то не приходилось….

– Товарищ фотограф, – обратился Михаил к молодому человеку с треногой и фотоаппаратом, – а вы сможете нас помыть, когда будете проявлять пленку?

– Как же я вас помою? – недоумевал фотограф, – я проявлю, что получится и напечатаю….

– А кто же нас узнает в таком виде? – продолжал шутить Михаил, – у всех рожи черные, одни глаза блестят! …А нам говорили, что будет опытный фотограф и он помоет нас, когда проявит пленку, чтобы все были с чистыми лицами на карточке….

– Этого не может быть! – не поверил фотограф, – я такого делать не могу, получитесь, как есть, а чтобы вас узнали, внизу фотографии в газете будут ваши фамилии слева направо.

– Справа налево! – уточнил Михаил.

– Ну, как же справа налево, если наоборот? – недоумевал фотограф.

– На негативе напишешь, справа налево, – шутил Михаил, – а когда будешь печатать, то получится слева направо…. Зеркальное отражение, иначе говоря!

Фотограф остановился и долго сосредоточенно о чем-то соображал. Затем взглянул на Михаила и снова погрузился в размышления.

– А при чем здесь негатив? – наконец спросил фотограф, – ведь напишут ваши фамилии под снимком на бумаге, совсем мне мозги запудрили….

– Товарищ фотограф, – продолжал Михаил, – не нужно наговаривать на шахтеров! Мы уголь добываем, а не пудру…. А если Вы родились уже с запорошенными мозгами, мы тут ни при чём!

– Да-а, мужики с вами не соскучишься! – отшучивался фотограф.

Фотограф долго выбирал освещенное место, где можно снять кадр, не опасаясь, что не получится снимок. Наконец, он расположил шахтеров у сложенной крепи перед стволом. Сначала сели на корточки самые рослые мужики, а сзади выстроились те, кто поменьше. Михаил тоже сел на корточки, хотя рост его был не высок. Так и получился он – сидит, немного опираясь задом на лесиняку, на ногах шахтерские калоши, в руке лампа с фарой-отражателем и куртка робы, распахнутая настежь. Пока ребята фотографировались, корреспондент ждал, а потом принялся записывать в блокнот интервью десятника Павла.

А через несколько дней на общем наряде разгорелся скандал. Парторг был возмущен тем, что корреспондент не согласовал с ним, кого нужно было сфотографировать и о ком рассказывать на страницах газеты. После выхода номера с фотографией бригады Павла и репортажем о том, что его люди постоянно выполняют норму с перечислением лучших навалоотбойщиков, только ленивые не обсуждали это на шахте и в поселке.

– Как это могло случиться? – орал Цыплаков, – я ни сном, ни духом, что приедет корреспондент. За бригаду передовика Пискунова не напечатали ничего, вроде этого коллектива не существует!

– Ты, парторг у кого это спрашиваешь? – уточнил Павел, начинающий злиться, – у нас? Пойди, спроси у корреспондента! Или кишка тонка?

– Я спрошу! – орал в ответ парторг, – за меня не переживай, горлохват! Я поставлю вопрос на бюро горкома партии…, вот как я поступлю!

– А на нас чего орешь? – не унимался Павел, – или ты не согласен с тем, что напечатали? Мы не выполняем норму? Ты же боишься, что если спросишь у редактора газеты, а это печатный орган горкома, между прочим, то сам по заднице и схлопочешь…. Или не так? Чего зло на нас срываешь, деятель нашелся!

Андропа не вмешивался в этот скандал и молча выслушивал обе стороны. Цыплаков, возмущался фактом публикации, и постоянно искал его поддержки, посматривая на заведующего.

– На месте этой фотографии должен быть снимок Пискунова с бригадой, – орал парторг, – мы же решили его на награждение Орденом Трудового Красного Знамени выдвигать.

– А чего орать-то? – вмешался Михаил, – можно быстро все исправить!

– Каким образом? – не почувствовал подвоха Цыплаков.

– На фотографии нас трудно узнать, – серьезно рассуждал Михаил, – все морды на снимке черные, кто поймет? Нужно вам лично товарищ Цыплаков обратиться в редакцию и пусть вместо наших фамилий напечатают Пискунова и его членов…. Хотя можно и одного!

– Кого одного? – спросил Цыплаков, натужно соображая о смысле предложения Михаила.

– Одного члена! – спокойно советовал Михаил, – на фотографии будет Пискунов и только… его член! И вокруг – ни-ко-го!

Раздался раскат смеха, хохотал даже Андропа, но Цыплаков еще несколько минут соображал, подходит ли предложение Михаила к ситуации или нет.