Красинский сад. Книга 2

На шахтах города прошли траурные собрания, на Красина оно состоялось, как обычно на первом наряде. Парторг Цыплаков заученными фразами рассказал о трагической гибели Кирова, обвинив в этом врагов народа, «засевших в рядах партии и аппарате управления народным хозяйством» Он призывал от имени товарища Сталина, авторитет которого был чрезвычайно высок среди шахтеров, всеми силами бороться с врагами народа, не щадя сил и средств. «Каждый из вас должен проявлять бдительность и в случае обнаружения замаскировавшегося «врага народа» писать заявление в НКВД» – учил парторг. Горняки шахты дружно и искренне поддержали партийного вожака, проголосовав за предложенную им резолюцию. Никто из них даже представить не мог, что в эти дни был дан старт репрессиям, достигшим апогея в 1937 году.

***

…Со второй недели декабря наступила зима, и выпавший первый снег нахлобучил на дома белые шапки, заботливо укрыл улицы и дворы чистым одеялом, а первый мороз сковал осенние лужи льдом и остудил воздух. После первых снегопадов появилось яркое зимнее солнце, как бы проверяя, все ли укрыто до весны снегом и придавая особенную красоту зимнему пейзажу. Именно благодаря солнцу, лежащие снежинки начинают блестеть. И если идти через поле, например, и смотреть на снег, то видишь, как тебя сопровождает непрерывный фейерверк снежных ярких искр. Красота – неописуемая!

А чего стоит звёздная зимняя ночь! Она очаровательна, впечатлительна и незабываема. Мороз ясной ночью со звёздным небом крепчает и причудливо трещит ветками деревьев, и все это очаровывает впечатляющей великолепностью сказочного зрелища. В такую ночь небо и звёзды кажутся хрустальными. Если бы была возможность ударить небольшим металлическим молоточком по небосводу, то, наверное, послышался бы нежный прозрачный переливающийся звук, как у хрустального бокала.

И на душе в такую ночь очень хорошо. Как под чистым снегом не видно грязи и черноты земной, так и всё что тревожит душу, скрывается белоснежным покрывалом человеческой любви мужчины и женщины. Михаил и Марфуша проводили зимние вечера за чтением романа Шолохова «Тихий Дон», который Михаилу выдали в городской библиотеке. Зачитывались до самого позднего часа, несмотря на то, что утром нужно было идти на работу. Михаил читал роман, а Марфуша внимательно слушала, не перебивая и по ее глазам было видно, как она счастлива с любимым в собственном доме.

После прочтения каждой главы молодожены обсуждали прочитанные страницы и даже спорили между собой. Марфуша предосудительно отзывалась о любви Аксиньи к Григорию и считала, что для замужней женщины это недопустимо. Михаил защищал шолоховскую любвеобильную казачку, которую выдали замуж по воле родителей, не спросив ее согласия. Эта жизненная ситуация была ему до боли известна, как никому другому. Он помнил, что Фросю, его первую любовь выдали за нелюбимого ею сына начальника станции Морозовская Федора. Михаил до сих пор не решался рассказать об этом Марфуше, опасаясь вызвать ее ревность, но согласиться с тем, что родители на Дону имеют право женить и выдавать замуж, не учитывая мнения детей, не мог. Это раздражало его и в такие моменты Михаил осуждал казачьи уклады и возмущался деспотичностью и самодурством отцов.

Печь действительно горела прекрасно, как обещал Сергей, продавший молодоженам дом, даже когда морозы усилились, во всех комнатах было жарко, а эта теплота, уют давали уверенность в завтрашнем дне. В одну из таких ночей Марфуша сообщила мужу, что беременна, а он с застывшей на лице улыбкой, долго соображал и усваивал эту информацию. Наконец, его эмоции прорвались обильной, нежностью и лаской к жене – он схватил ее на руки и стал вальсировать по комнате, пока у обоих супругов не закружилась голова. С этого дня Михаил запретил Марфуше одной ходить по улице, которую детвора каждой зимой, превращала в каток.

Улица Бабушкина имела сильный уклон в сторону шахты и поселка Поповки и сама по себе являлась горкой для малышей. Ребятня с наступлением зимы раскатывали дорогу, идущую вниз, и могли запросто сбить человека, разогнавшись с самого верха. С обеда до поздней ночи на улице происходили саночные гонки. Пожалуй, только утром здесь не было катающихся детей, все находились на занятиях в школе, построенной на пустыре вверху улицы Бабушкина. Занятия проводились в две смены, а вечером классы заполнялись рабочей молодежью на учебу по программе вечерней школы.

Санки в поселке делали собственноручно, в основном это были деревянные с полозьями из доски-пятидесятки. У некоторых имелись усовершенствованные конструкции – каркас и полозья сваривали электросваркой из металлического кругляка, к которому прикручивали тонкие доски для сидения. Врежется в ноги на таких санках, какой-нибудь мальчуган, и может поломать человеку ногу. И Михаил, если ему позволял его график работы, провожал Марфушу на ее смену до самой шахты и встречал с работы. Жена успокаивала его и каждый раз говорила, что она осмотрительно ходит по улице и провожать ее не надо, но Михаил не обращал на это внимания.