Красивая как ночь

Хелен уловила нотки одиночества в его голосе и была поражена, насколько он не похож на старшего брата. В семнадцать лет сила и мужество помогли Кэму перенести все тяготы в стоическом молчании. Но Бентли Ратледж никогда не будет молчаливым, он станет требовать желаемого и, скорее всего, получит. Тем не менее братья все же имели нечто общее. Ни один из них не был счастлив в детстве. Хелен не сомневалась в этом, и выражение лица, должно быть, выдало ее чувства.

– О, замечательно, мисс де Северз! – воскликнул Бентли, очаровательно хлопая в ладоши. – Вы сжалились надо мной. – С нетерпеливым вздохом он предложил ей руку, и она слегка оперлась на нее.

– Только одну игру, господин Ратледж, – процедила она сквозь зубы. – И только если вы согласитесь на мои условия.

– Ваше желание для меня закон, мисс де Северз.

– Пригласите Ариану. Я хочу поближе узнать ее, но она пока меня побаивается. Я хочу, чтобы вы использовали свое обаяние и уговорили ее присоединиться к нам. Мне почему-то кажется, что у вас с этим не возникнет проблем.

– Должен сказать, девчушка обожает меня, – кивнул Бентли.

– И почему меня это не удивляет? – сухо поинтересовалась Хелен. – А пока мы будем играть, господин Ратледж, вы мне объясните, что делает здесь студент Оксфорда в разгар триместра. Я не так долго отсутствовала в Англии и еще не забыла учебный календарь.

При этих словах у Бентли хватило совести покраснеть.

– Понимаете, меня на этой неделе отослали из Оксфорда.

– Нет, господин Ратледж, совершенно не понимаю, – живо возразила Хелен. – Вот это мы и обсудим.

На Котсуолдс опустилась ночь, темная, без единой звездочки, в воздухе повеяло холодом. В неярко освещенном кабинете сидел Кэм, расположившись в глубоком кресле вместе с Боадицеей. Он исправно поглаживал кошку, тщетно пытаясь насладиться созерцанием огня, пылавшего в камине.

В этот момент пробило восемь, и Кэм вытащил карманные часы, чтобы сверить время.

– Хелен опаздывает, – с удивлением сообщил он кошке, потому что, несмотря на свое пренебрежение условностями, Хелен всегда была пунктуальной и ответственной.

Правда, раньше он как-то не задумывался об этом контрасте в ее характере. А сейчас, после долгой разлуки, Хелен вообще казалась воплощением противоречий, но столь же таинственной, столь же интригующей. И столь же опасной. Вглядываясь в темные углы комнаты, Кэм пытался напомнить себе, что один мимолетный взгляд этих темно-синих глаз когда-то превратил его в сраженного чувствами глупца.

То же самое Хелен, видимо, сотворила и с Бентли, хотя тот и сам не прочь был поддаться ее чарам, когда она появилась на его пути. Кэм уже не был юнцом, однако начал опасаться, что, когда дело касается Хелен, самодисциплины у него не больше, чем у брата. Глядя на них в окно, граф твердил себе, что оба тревожат его, что она чересчур дружелюбна, а он настолько лишен здравого смысла, что это опасно для них обоих. Тем не менее Кэм вынужденно признал, что большую часть в его чувствах занимала зависть.

Покинув комнату Арианы, но так и не успокоившись, Кэм вернулся к себе, чтобы проверить планы строительства новых коттеджей для своих арендаторов, однако, войдя в кабинет, он впал в еще большее раздражение, когда услышал мелодичный смех Хелен и более глубокий смех Бентли, доносившийся из прилегающей к кабинету желтой гостиной. Он казался неестественным, почти неуместным.

Тут Кэм вдруг понял, какой редкостью стало в Халкоте веселье. Тем не менее он не мог ощутить благодарность, поскольку вопреки здравому смыслу злился, что его брат, а не он сам наслаждается смехом Хелен.

Кэм сердито распахнул смежную дверь, прошел через узкий коридорчик и, войдя в гостиную, увидел их склоненными над карточным столиком. Они были увлечены игрой в триктрак.

Граф еще больше рассердился, когда заметил, что рука брата лежит на талии Арианы и он качает ее на коленях, весело объясняя, какой «потрясающей» гувернанткой будет мисс Хелен. Атмосфера близости и теплоты была очевидной, а девочка, которую сегодня утром пришлось чуть ли не силой вытаскивать из шкафа, казалась почти довольной! И она с явным интересом следила за Хелен.

Хелен тоже это заметила и уговорила девочку встать у ее стула. Хотя Ариана отказалась сесть ей на колени, но стояла рядом и внимательно слушала ее объяснения о правилах игры. Хелен разительно отличалась от прежних учителей, объясняла все простыми словами и не выказывала снисходительности.

Кэм провел около получаса, стараясь приобщиться к их веселью и наблюдая, как Хелен нанесла завершающий удар его хохочущему брату. Внезапно граф повернулся и покинул комнату. Даже теперь он не мог понять, отчего ушел так поспешно.

Он лишь знал, что, когда смотрел на правую руку Хелен и на свою дочь, застенчиво улыбающуюся рядом с ней, его неотвратимо притягивало к созерцанию этой сцены некое сладостно-мучительное чувство. Кэм ощутил… нечто более сильное, чем просто физическое желание.

– У колдунов бывают домочадцы? – Глубокий, чувственный голос прервал его размышления.

К огромному недовольству кошки, граф резко вскочил с кресла.