Красная линия метро

Испуганная до смерти Катя зарыдала еще громче и заметалась из стороны в сторону, пытаясь ослабить путы. От всколыхнувшего ее животного страха и ощущения фатальной неизбежности, не в силах больше терпеть нужду, она обмочилась прямо на глазах своего мучителя.

— А вот это ты сделала зря… Весь кайф мне хочешь обломать? — брюнет угрожающее навис над несчастной.

Глаза садиста полыхнули огнем, а «пляшущие» от принятого наркотика зрачки налились холодной яростью.

Без размаха, коротким и сильным движением, он хлестко ударил пленницу по лицу рукой обтянутой в хирургический латекс. Кровь брызнула из разбитых губ, испачкав новенький лонгслив.

Катя ойкнула и сжалась в комок в ожидании следующего удара. Изо всех сил стараясь подавить накатывающие рыдания, она в страхе зажмурила глаза. Но удара больше не последовало. Вместо этого Александр обтер кровь с перчатки об ее шубку, обхватил за плечи и, приподняв, резким движением поставил на ноги.

— Вперед, — коротко скомандовал он и толкнул ее в спину, направляя в сторону дверного проема. — Шагай, шагай… Сейчас я покажу тебе место, где Москва обычно… заканчивается.

Пройдя узкий грязный коридор с обшарпанными стенами, на которых, оголяя штукатурку, пластами свисала старая краска, они вошли в просторное помещение. Но едва они там оказались, как Катю мгновенно обдало нестерпимым жаром. Не отдавая отчета в том, что делает, она отпрянула назад, инстинктивно отворачиваясь от источника раскаленного воздуха. Однако мучителя это только позабавило. Схватив ее в охапку, одним рывком он вернул ее в прежнее положение и шагнул вместе с ней в сторону раскаленного агрегата.

Теперь Катя четко видела, что перед ней находится огромная печь, дверца которой была приоткрыта. Исходящий из огненного жерла запах был поистине ужасающ. Если воздух в соседней комнате был просто наполнен запахом гари, то здесь к удушающему дыму примешивался еще и тошнотворный оттенок, мгновенно вызвавший у нее образ обуглившейся плоти.

«Да это же крематорий!!! — мелькнула пугающая мысль. — Вот, куда он меня притащил!.. Он, что же, сжечь меня задумал?!..»

Катя принялась затравленно озираться по сторонам. В дальнем углу комнаты она обнаружила новую жуткую находку. Большие целлофановые пакеты с больничными бирками были доверху набиты останками каких-то внутренних органов и отрезанных частей человеческих тел.

«Надо бежать!.. Надо немедленно отсюда бежать! — стучала кровь в висках Катерины. — Ноги… у меня же свободны ноги!»

Ринувшись в сторону дверного проема, она вложила в рывок все силы, которые еще оставались. Но все оказалось тщетно: сильные мужские руки крепко удерживали ее, не оставляя ни единого шанса на побег.

— Куда это ты собралась? — усмехнулся садист, с легкостью удерживая на месте отчаявшуюся жертву. — Все входы и выходы из здания заперты. А потому бежать, Катюля, просто некуда. Ты лучше прими свою судьбу, и уповай на мою милость. Глядишь, и останешься в живых…

Мысль о том, что у нее есть шанс на спасение, как по мановению волшебной палочки, придала ей сил. Бросив умоляющий взгляд, она послушно закивала головой и как заведенная стала твердить одну и ту же фразу: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…»

— Становись на колени, — резко скомандовал Александр.

Как хорошо обученная собака, Катя послушно рухнула на грязный цементный пол и, склонившись к ногам мужчины, прижалась к ним щекой.

«Не надо, не надо…» — бормотала она сквозь сбивающие дыханье рыдания.

— Итак, кисуля, поскольку сегодня ты вела себя плохо, то за это будешь наказана. Но, на первый раз, я ограничусь лишь… — упивающийся безграничной властью маньяк прервался, ощущая мощный прилив полового возбуждения. — На первый раз я ограничусь лишь твоими розовыми локонами.

Он достал короткий охотничий нож, расчехлил его, поднес к глазам и полюбовался покрытой патиной поверхностью клинка. Дальше садист действовал быстро и умело. Слегка прижав лезвие к коже лба по линии роста волос, он как заправский цирюльник сделал сильное и плавное движение вдоль головы несчастной. Нож был заточен идеально, а потому никакой боли — чего так боялась Катя, — в этот момент она не ощутила. Зато вскоре поняла, что теперь ото лба до затылка у нее протянулась широкая, небрежно выбритая полоса.

Все время пока шла экзекуция, бедняжка молила о пощаде. Правда просила о милости она не злодея, что обривал ей голову, девушка обращалась к высшим силам. Смиренно закрыв глаза, Катя молилась, хотя не знала ни одной молитвы. Впрочем, для нее это было и неважно, поскольку сейчас она хотела одного — забыться и ни о чем не думать, словно все происходящее это не с ней, а с кем-то другим.

Вскоре молитва сошла на нет — да и самовнушение помогало плохо, — а вкупе с бурлящим в крови амфетамином, психическое состояние жертвы упрямо толкало ее на грань потери рассудка. Держась из последних сил, Катерина лелеяла надежду, что все обойдется, боясь даже подумать, какая новая блажь может зайти в голову Александра.