Красная линия метро

Колкин хотел о чем-то его предупредить, но не успел. Безо всякой анестезии хирург бесцеремонно проник зондом вглубь воспаленной раны.

«Б…ть!!!» — взвыл Колкин не своим голосом, и чуть не полез на стену от боли.

Правда польза от экзекуции все же была. Одновременно с криком наружу вытекла столовая ложка густого белого гноя, а спустя пару минут боль в пятке стала потихоньку стихать. С тем же бесстрастным лицом врач промыл рану и вставил в нее резинку-дренаж. Завершив манипуляции мазевой повязкой, так и не сказав в итоге и десятка слов, он забинтовал ногу, назначил антибиотики и рекомендовал покой хотя бы на пару дней.

«Дать бы тебе по роже, или что еще с тобой покруче сделать, сучара, за такие дела!» — Колкин с трудом сдерживал очередной приступ агрессии.

* * *

Агрессия, агрессия…

Кстати, об агрессии. Приступы гнева теперь стали для него обыденным явлением, хотя сам он старался их не замечать. Поскольку данное состояние было ему не ново, то необузданный гнев он не считал чем-то из ряда вон выходящим.

«Это вам не депрессуха», — рассуждал маньяк.

Постепенно теряющий самоконтроль психопат искренне верил, что всплески злобы являются предтечей так ожидаемой им «сверхволны».

«Это будет незабываемо!.. Незабываемо…» — от сладострастных мыслей Колкин практически ежедневно испытывал сильнейшее сексуальное возбуждение.

Он даже пару раз вызывал на дом проституток, но эти жалкие создания лишь на время облегчали сексуальные терзания садиста. Он же не мог их убить и при этом не быть пойманным с поличным: девушек легкого поведения, как правило, доставляли на дом сутенеры. А с этими ребятами он связываться не хотел. Нет, конечно, любой вопрос в случае чего можно было решить. Но вот какой ценой, в этом и был сам вопрос. Да и деньжат в запасе у кинувшегося во все тяжкие мужчины оставалось не так-то и много.

«Чертова пятка! Все из-за нее! — ругался он на больную ногу, будто это она, а не он виноват в таком положении дел. — Надо же было так угораздить! Как мне теперь эту рыжую сучку ловить, если я и пары шагов не пробегу?»

А время летело очень быстро. Часики тикали, и шанс осуществить свою задумку утекал в Лету с каждой новой секундой. «Черная пятница», как он определил для себя эту дату — а именно, двадцать седьмое мая, — неумолимо приближалась. Это был крайний срок, поскольку, как он теперь знал, это был последний день учебы Юли в Москве.

«А после этого лисичка покинет столицу и улизнет в свою нору», — озадаченно рассуждал он.

Ехать в другой город ему было не с руки: слишком много хлопот, да и от крематория это далековато.

«Что же мне делать?.. Нога, на хрен, еще болит, да и гной течет рекой… Чему этих придурков в их мединститутах учат, даже вылечить человека по-быстрому не могут? — злился он в который раз. — Как же мне затащить ее в машину?.. Если она меня заметит раньше, чем я нападу, то наверняка побежит как сайгак… Нет, нужно действовать наверняка».

Мысли вновь завертелись по кругу и к середине ночи он со всей очевидностью понял, что планы его летят ко всем чертям.

Видя, что даже несмотря на принятое вечером снотворное, сон упорно не идет, он наугад взял диск из коллекции ужасов и включил видеоплеер. Это был фильм про зомби-апокалипсис. Главный герой мчался на машине сквозь толпу мертвецов, сбивая монстров на своем пути, как шар, сносящий кегли в боулинге.

Шлеп, бамс, шмяк…

Но очередной кадр заставил его замереть на месте.

Полуобнаженная женщина-зомби со всего маху влетела фигуристым телом в лобовое стекло несущегося на бешеной скорости автомобиля. И в следующее же мгновение ее тяжелые налитые груди пятого размера, шмякнувшись о твердую поверхность капота, треснули как две гнилые дыни. Из них со всхлипом выскочили два силиконовых импланта и как две огромные присоски прилипли к лобовому стеклу авто.

От охватившего его безудержного возбуждения Александр даже встал с дивана. Теперь он точно знал, чего ему хочется больше всего.

«Пусть я не получу максимального удовольствия, но домой она точно не вернется. Н-и-к-о-г-д-а!» — твердо решил Колкин.

Он нервно проковылял по комнате, но вскоре ойкнув и скривившись от боли, запрыгал на одной ноге на кухню.

Ему в голову пришла идея.

«А что если накачать себя стимуляторами и болетоляющими? Может тогда боль утихнет, и у меня все получится?»

Однако он был прав лишь отчасти. Во всей задумке имелась вторая, скрытая от него сторона медали. И имя ей было — душевная болезнь.

* * *

Не будучи врачом, озверевший убийца до конца не понимал, что с ним твориться на самом деле. Все эти странные сны, «откровения» наяву и безумные выходки меж тем представляли собой классическую картину нарастающего психоза. Основное заболевание без лечения неумолимо прогрессировало. С каждым днем он все больше и больше деградировал, теряя контроль над собой и реальностью. Приятели и знакомые, знавшие его денди, одетым как с картинки журнала мод, теперь пребывали в полном недоумении. На них смотрел пустым взглядом неживых глаз неопрятно одетый, неухоженный мужчина неопределенного возраста.