Красно-белый. Том 2

— А что? Нагадала казённый дом и дальнюю дорогу?

— Да ну тебя, — махнул мимо мяча мой расстроенный товарищ. — Просто я спросил про будущие победы на чемпионатах Мира и Европы. А она сказал, что кроме этого года больших побед в моей жизни больше не предвидится. Обидно, понимаешь?

— Я тебе так скажу — будущее может ещё и измениться, если этого очень захотеть, работать для этого, а не пиво по кустам в парке дуть как вчера некоторые. Тащи мяч!

— Ой, да там выпили-то по бутылочке.

— С Гавриловым и по бутылочке? Не верю!

— Ну, по две, — пошутил Калашников, сделав мне новую передачу верхом.

* * *

Во втором тайме ближе к 60-ой минуте матча стало уже не до шуток. И Николай Петрович Старостин, сидевший рядом со мной на скамейке запасных, не выдержал. Счёт — 1: 1, игра полностью успокоилась, мы не можем пробиться к воротам Яновского, а они не хотят рисковать и штурмовать большими силами ворота Дасаева. Сложилась, выражаясь шахматным языком, — патовая ситуация. Поэтому «Дед», тихо выругавшись про себя, снова побежал на зрительскую трибуну, требовать у Константина Бескова срочных замен в составе.

— Сейчас тебя выпустят, к гадалке Оксане не ходи, — буркнул Калашников.

— Согласен, — кивнул я и, не дожидаясь команды сверху, начал делать активную разминку, чтобы не повредить мышцы в пылу борьбы.

И через пять минут спартаковский массажист Геннадий беленький передал волю старшего тренера Бескова, что мне и Фёдору Черенкову предписано — моментально заменить Михаила Булгакова и Георгия Ярцева и переломить ход ничейного матча. Ведь нам это очко в чемпионской гонке, при лимите в восемь ничьих, как мёртвому припарка.

— Спокойно Федя, — сказал я, чувствуя, как меня на бровке поля начинает колбасить, — сыграем как на тренировке, ты мне, я тебе.

— А я и не волнуюсь, — улыбнулся Фёдор Фёдорович. — Как только мяч придёт ко мне, сразу рви на свободное место в сторону ворот «Пахтакора».

— Хороший план, — согласился я, пожав руку Ярцеву и Булгакову, которые повесив головы, пошли на нашу скамейку запасных.

Однако окунувшись в игру многое пошло не совсем так, как представлялось это на бровке футбольного поля. Ташкентцы выстроили такую плотную оборону на подступах к штрафной, что передачи вразрез и от Гаврилова, и от Черенкова вязли как мухи в мёде. Я сделал пять рывков за спины защитников «Пахтакора» и всё впустую.

— Заканчивай эту херню, — выругался я, когда номинальные гости отбили мяч от своих ворот куда подальше. — Федя сметись к Серёже Шавло на левый край, разыграйте с ним короткое забегание и сразу же простреливай во вратарскую площадь на ближнюю штангу. Постараюсь, рвануть и уже головой подрезать мяч в ворота.

— Это дело, — устало улыбнулся Юра Гаврилов.

— Понял, — кивнул Фёдор Черенков, и мы тут же разбежались по своим позициям на поле, ведь с бровки крикнули, что осталось играть всего пять минут.

Однако понадобилось ещё минуту, чтобы доставить мяч к штрафной площади ташкентского «Пахтакора». В центре поля нападающий «гостей», автор ответного мяча Туляган Саков навяз борьбу нашим защитникам. И когда всё было готово, чтобы прорваться по левому флангу, Гаврилов уже отпасовал налево Шавло, а Черенков рванул за спину своему партнёру и получил встречный пас, я вдруг почувствовал, что защитник «Пахтакора» схватил меня и за футболку и за трусы. Я естественно, что есть силы, рванул и тут же рухнул, вместе с защит команды гостей, ведь это 100 % одиннадцатиметровый!

— Товарищ судья — пенальти! — Наивно выкрикнул я и мгновенно понял, что попал не в ту эпоху, когда в штрафной свистят каждый чих.

А прострел от Черенкова легко взял в свои руки вратарь Яновский, псле чего как можно дальше выбил мяч в поле. И вот тут меня от безнадёги и перемкнуло. Бесков маринует на лавке, судя в упор не видит фол, куда простому футболисту податься? Поэтому я быстро вскочил, сместился в зону полузащиты и, получив пас от Гаврилова, полез напролом. Первому ташкентцу я показал финт Зидана, второму финт Метьюза, следующих двоих игроков «Пахтакора» накрутил, поймав их на противоходе. «Бей, б…!» — словно молния полыхнула в голове стремительная мысль. Я замахнулся, но повинуясь игровой интуиции неожиданно для вратаря и всей защиты гостей, отдал мяч резко влево. И вдруг в эту зону влетел Фёдор Черенков и вколотил футбольный снаряд без всякого сопротивления в сетку.

— Гоооол! — Заорал Фёдор Фёдорович, подпрыгивая на бегу, словно кот, спасающийся от стаи разъярённых собак.

— Гооол! — Заголосила вся наша красно-белая команда и кинулась ловить Черенкова, чтобы поздравить его с первым мячом в чемпионате.

* * *

Через десть минут, переминаясь с ноги на ногу, я стоял перед раздевалкой ташкентского «Пахтакора». «Сейчас как надают по „щам“, за то, что 1: 1 моими усилиями превратились на последней минуте в 2: 1», — подумалось мне. Но лишь представив, что в августе никого из этих парней уже не будет в живых, я тяжело вздохнул, стукнул пару раз для приличия в дверь и вошёл в раздевалку «гостей».