Краснокожий пророк

Он трещал без умолку. В который раз он принялся рассказывать о паровой машине Стефенсона, которая, по убеждению Лафайета, вскоре заменит лошадь. Этот изобретатель уже построил пробную модель — то ли в Англии, то ли в Шотландии, то ли еще где. Но совсем недавно он переехал в Америку, и думаете, Лафайет позаботился пригласить Стефенсона в Канаду строить свои паровые машины там? Нет, Лафайет позволил ему работать на Ирракву, обставившись идиотскими оправданиями — мол, Ирраква уже вовсю использует пар, да и основные залежи угля находятся на американской стороне. Но Фредерику де Морепа было известно настоящее положение дел. Лафайет считал, что, благодаря паровой машине, перевозящей вагонетки по рельсовым дорогам, коммерция и путешествия станут намного быстрее и дешевле, так что мир извлечет куда больше пользы, если эта система будет построена на территории демократии! Фредерик, разумеется, не верил, что машина может обогнать лошадь, но это не имело значения — главное, Лафайет верил в это, поэтому тот факт, что он не привез изобретателя в Канаду, лишний раз доказывал его предательские намерения.

Должно быть, он пробормотал последние несколько слов вслух. Либо это, либо Лафайет действительно умеет читать человеческие мысли — до Фредерика доходили слухи, что Лафайет обладает подобным даром. А может, Лафайет просто догадался, о чем он сейчас думает. Или дьявол ему подсказал… А что, хорошая мысль!

Как бы то ни было, Лафайет громко рассмеялся и сказал:

— Фредерик, если бы я позвал Стефенсона строить рельсовые дороги в Канаде, вы первый обвинили бы меня в пустой трате государственных денег. Зато сейчас, если вы, написав рапорт, обвините меня в предательстве, в том, что я подучил Стефенсона остаться в Ирракве, вас тут же вызовут домой, во Францию, где заключат в маленькую комнату с обитыми подушками стенами.

— Обвинять в предательстве? Вас? — напускно удивился Фредерик. — Да подобной мысли мне и в голову не могло прийти. — И все-таки на всякий случай он перекрестился. Вдруг и вправду сам дьявол шепчет на ушко Лафайету? — Ну не довольно ли любоваться таскающими тюки грузчиками? По-моему, нам следует поприветствовать прибывшего офицера.

— Вы так рветесь познакомиться с ним? — спросил Лафайет. — Вчера вы мне все уши прожужжали о его плебейском происхождении. По-моему, вы сказали, что на службу он поступил простым капралом.

— Сейчас он генерал, и Его Величество счел должным послать его к нам, — сохраняя серьезное выражение лица, возразил Фредерик.

Лафайет же продолжал весело ухмыляться. «Ничего, Жильбер, мое время придет, обязательно придет».

По пристани ходили несколько офицеров, облаченных в военное обмундирование, но никого с генеральскими погонами среди них не было. Очевидно, герой битвы за Мадрид выжидал, намереваясь эффектно появиться на палубе. А может, он думал, что маркиз и сын графа сами пройдут в его каюту, чтобы первыми поприветствовать национальную знаменитость? Немыслимо!

Хотя на самом деле он так не думал. Офицеры отступили на шаг-другой, и де Морепа с Лафайетом, стоящие у поручней баржи, увидели, как некий человечек шагнул с палубы «Марии-Филиппы» на пристань.

— Не такого он уж и высокого роста, правда? — вслух подумал Фредерик.

— На юге Франции все невысокого роста.

— На юге Франции! — презрительно фыркнул Фредерик. — Он родом с Корсики, мой дорогой Жильбер. Его даже французом назвать нельзя. Скорее итальяшка…

— За три недели этот итальяшка наголову разбил испанскую армию, пока вышестоящий офицер валялся с приступом острой дизентерии, — напомнил Лафайет.

— Акт неподчинения, за который его следовало отдать под трибунал, — нахмурил брови Фредерик.

— С этим я не спорю, — согласился Лафайет. — Но, видите ли, он все-таки выиграл войну, поэтому король Карл, добавивший корону Испании к своей коллекции головных уборов, счел несоответствующим судить солдата, который одержал столь славную победу.

— Дисциплина превыше всего! Каждый должен знать свое место, где и обязан неотлучно пребывать, — иначе начнется хаос.

— Вне всяких сомнений. Но способ наказать его все-таки нашелся. Его повысили до чина генерала и вместе с тем сослали сюда

. Не хотели, чтобы он путался под ногами во время итальянской кампании. Его Величество, конечно, не откажется от титула венецианского дожа, но генерала Бонапарта случайно может занести не туда — он захватит Коллегию Кардиналов, и придется королю Карлу становиться папой.

— Ваше чувство юмора переходит всякие границы.

— Фредерик, вы посмотрите на него.

— Я и так на него смотрю.

— Тогда не смотрите на него. Взгляните на кого-нибудь другого. Посмотрите на его офицеров. Вы когда-либо видели, чтобы солдаты так любили своего командира?

Фредерик неохотно оторвал взгляд от генерала-корсиканца и посмотрел на его подчиненных, которые шли следом. Не как толпа придворных — здесь лесть твоему положению не поможет. Скорее, как будто… как будто… Фредерик никак не мог подыскать нужных слов…

— Как будто каждый подчиненный знает — Бонапарт любит и высоко ценит его.