Подошёл Будённый к телефонному аппарату, приказал белому офицеру соединить его со штабом генерала Постовского.
Соединили.
Докладывает Будённый, словно бы он не красный командир, а белый офицер, что рядом со станцией Суковкино появились разъезды красных. Просит для защиты станции прислать бронепоезд.
Посоветовались в штабе генерала Постовского, ответили, что пришлют.
И верно. Прибыл поезд на станцию Суковкино. Прибыл и прямо в руки к будёновцам. Командир бронепоезда Будённому, приняв его за белого генерала, даже рапорт отдал:
— Ваше превосходительство, бронепоезд в ваше распоряжение прибыл.
Довольны будёновцы. И всё же. Идут разговоры:
— У белых три бронепоезда. У нас один. Несправедливо.
Усмехнулся Будённый. Согласился:
— Несправедливо.
Снова приказывает он белому офицеру соединить его со штабом генерала Постовского.
Соединили.
Снова разговаривает Будённый. Благодарит за первый бронепоезд. За «помощь». И тут же докладывает, что ещё в одном направлении обнаружены красные. Что было бы хорошо получить и второй бронепоезд.
Посоветовались в штабе генералы Постовского. Вскоре сообщили:
— Высылаем второй бронепоезд.
Достался и этот будёновцам.
— Чудеса! — смеются будёновцы. — Вот теперь поровну. Два на два. Начал корпус Будённого штурм Касторной. Не удержались белые.
Генерал Постовский бросил свой штаб. Бежал.
Взяли будёновцы Касторную, как и конники Примакова, устремились в тылы к белым.
Затрещали тылы Деникина.
КОМПЕНСАЦИЯ
Когда наступал, когда продвигался вперёд Деникин, вслед за Деникиным, так же как вслед за Колчаком, за Юденичем, возвращались в свои имения помещики.
— Всё вернуть, возместить, по-старому восстановить — таков был приказ Деникина.
Прибыл в своё имение и помещик Ряжский. Вернули помещику землю, дом, конюшню, коней. Всё до иголки собрал помещик.
— Ну, кажется, всё собрал, — успокоились на селе.
— Нет, не всё, — заявляет Ряжский. — А зеркало!
Оказалось разбитым помещичье зеркало.
— А стенные часы!
Оказалось, почему-то перестали ходить часы.
— А флюгер! — не унимается Ряжский.
Стоял флюгер на крыше барского дома. Свалился почему-то, помялся флюгер.
— За всё это, — заявил Ряжский, — полагается компенсация.
Пришлось крестьянам рассчитаться с помещиком за флюгер, часы и зеркало.
Понравилась Ряжскому компенсация.
Вспомнил про свой помещичий луг. Пока был в бегах помещик, крестьяне на луг выгоняли крестьянский скот.
— Мою траву ваши коровы съели! — стал бушевать помещик.
Потребовал Ряжский за траву компенсацию. Повздыхали крестьяне, поохали. Потащили рубли помещику.
Вспомнил Ряжский про свой помещичий лес. Лес как лес. Ведь на то и лес. Брали, конечно, крестьяне в лесу и брёвна для починки и кладки изб и для печей собирали хворост.
— Лес погубили, лес погубили! — кричал помещик.
И хотя лесу никакого урона не было, потребовал Ряжский и тут компенсацию.
Вздыхают крестьяне, охают. Нет у них денег. Обчистил их Ряжский, как заяц липку, как кошка миску.
— А вы — натурой, натурой! — кричит помещик.
Потащили крестьяне Ряжскому поросят и гусят, утят и цыплят.
Нравится Ряжскому компенсация. За то, что подгнили столбы у ворот в имении, почему-то с крестьян — компенсация. За то, что дождями размыло у этих ворот дорогу — компенсация. Даже за то, что берёзу у господского дома разбило громом, всё так же с крестьян компенсация.
Думает Ряжский, что бы ещё придумать. Придумал.
— За то, что уехал! — кричит помещик. — В дороге понёс расходы!
— За то, что приехал! — кричит помещик.
Даже железнодорожный билет предъявил крестьянам.
Возместили крестьяне ему отъезд. Возместили ему приезд.
— За то, что моральный понёс ущерб! — новый заход начинает Ряжский.
Неизвестно, что бы Ряжский ещё придумал. Да тут погнали назад Деникина. Видит Ряжский — дела неважные. Сам за винтовку взялся. В перестрелке его и убило.
Узнали крестьяне. Вздохнули крестьяне. Кто-то сказал:
— Компенсация.
Кто-то добавил:
— Полная.
БЛАГОРОДСТВО
Подняли белых солдат по боевой тревоге. Прибыл вагон с оружием.
Таскали солдаты снаряды.
Таскали патроны.
Гранаты.
Фугасы.
Мины.
Разгрузили вагон солдаты. Пропотели. Взмокли. Однако довольны.
— Спасибо. Задарма и такие горы.
Оружие прислали французы и англичане.
Объясняет унтер Зацепа:
— Называется благородство.
Прошёл день. Вновь подняли солдат по боевой тревоге. Снова команда звучит:
— На станцию!
Пришли солдаты. Десять стоит вагонов.
— Вот это да!
— Десять прислали, смотри, вагонов.
Раздвинулись двери — пустые внутри вагоны. Тут же рядом с путями склады.
— К складам! — солдатам дана команда.
Подошли они к складам.
— Давай приступай. Загружай вагоны.
Таскают солдаты мешки с мукой.
Таскают солдаты мешки с крупой.
Бочки с маслом.
Бочки с мёдом.
Грузят сахар.
Колбасы.
Сало.
Загрузили. Пошли вагоны.
Договор такой у Деникина с французами и англичанами. За вагон вооружения отправляет Деникин за границу десять вагонов продовольствия.
Один за десять.
Набросились солдаты на унтера Зацепу:
— Где же твоё благородство?!
Стоит Зацепа. И верно — где же тут благородство?
Чешет в темени старый солдат. Что тут сказать, не знает.
— Молчать! — выкрикнул вдруг Зацепа.
Притихли солдаты. Сжали рты.