Красные облака. Шапка, закинутая в небо

Дверь остановилась. Умолкла ее песня, и в то же мгновение вышли из дворца девушка-красавица и стройный юноша — через тысячу лет волшебник вновь превратил звуки в людей, потому что был один из прекраснейших дней со времени сотворения мира.

— Знаешь что? — сказал Джаба. — Я расскажу одну сказку.

— Сказку?

— Да_: сказку. Сочиненную мной. Так слушай. Жила-была маленькая девочка…

Дудана кивнула, как бы давая свое согласие на то, чтобы в сказке была маленькая девочка.

— Такая маленькая, что едва дотягивалась до подоконника и потому видела в окно только небо. По утрам она улыбалась солнцу, махала рукой проплывавшим в вышине облакам, и взгляд ее делался грустным оттого, что она не могла с ними поиграть. Вечерами — то же самое, она по-прежнему видела только небо, потому что была слишком маленькая и едва доставала до подоконника, она смотрела на сверкающие звезды, на месяц, то острый, как серп, то круглый, и ей казалось, что на свете ничего нет, кроме бесконечного, беспредельного неба. Единственный, кто входил к ней в комнату, был дождь; невозможно описать, как радовалась девочка дождю, — она подставляла щеки под крупные капли, врывавшиеся в окно, играла с дождевыми струями, а потом, когда дождь уходил, выжимала воду из платья и длинных кос. И она думала, что путь дождя ниже ее дома шел также по небу.

Шло время. Девочка понемногу росла. И уже могла положить подбородок на подоконник.

А в одно прекрасное утро девочка проснулась, подбежала к окну и не могла удержать крик восхищения: она увидела, что небо подпирают снизу горы, а на склонах гор растут всевозможные пестрые цветы, увидела шелестящие деревья, кусты, бабочек, перепрыгивающих с ветки на ветку птиц…

— И маленьких девочек, — сказала Дудана.

— Нет, — покачал головой Джаба. — В моей сказке только одна девочка.

— И больше никого? И мальчика нет?

— Больше никого. Только девочка и фонтан.

— Фонтан?

— Да Слушай дальше.

Не помня себя от радости, девочка уселась на подоконнике, посмотрела вниз — и вдруг глаза у нее расширились от удивления. В красивом парке внизу она увидела дождь, который струился снизу вверх. Никогда не видала девочка ничего подобного. Это был совсем необычный дождь — гораздо более сильный и красивый, чем тот, что приходил к ней в гости, он сверкал и переливался всеми цветами радуги в солнечных лучах, и девочке очень, очень захотелось с ним поиграть.

Фонтан, в свою очередь, увидел девочку, был очарован ее прелестью и к тому же почувствовал, что ей хочется с ним играть.

И фонтан потянулся кверху, взмыл ввысь, так что его пенистая струя поравнялась с окном, и сказал девочке:

«Иди сюда, ко мне».

Девочка сначала испугалась, не могла сразу решиться. Потом поставила на струю одну ногу, а вслед за ней и другую.

Фонтан ушел вниз — струя стала постепенно понижаться, и вскоре девочка очутилась в парке.

И начался самозабвенный, головокружительный танец. Фонтан подбрасывал девочку вверх и ловил ее в воздухе. А девочка то обвивалась вокруг него, как плющ, то замирала, прильнув к нему, то вставала одной ногой на голову струе. Увлеченно, самозабвенно танцевали фонтан и девочка. И танец этот доставлял девочке такое наслаждение, что она потеряла голову и забыла все на свете — небо, сверкающее солнце, белоснежные облака…

Вдруг откуда-то сверху, с горного склона, послышался слабый голос:

«Девочка! Иди сюда, девочка!»

— Кто ее звал? — не вытерпела Дудана.

— Именно этот вопрос задала девочка фонтану.

Фонтан отвечал:

«Ах, это один полуразвалившийся водоем. Не обращай внимания!» И подбросил девочку высоко в воздух.

Но зов повторился. На этот раз в нем слышалась мольба.

«Девочка! Иди сюда ко мне, девочка!»

«Я пойду», — сказала девочка и посмотрела на склон горы.

«Чего тебе там нужно? Это же просто старая развалина, полуразрушенный водоем», — повторил фонтан.

«Я должна пойти. Я никогда не видела водоема».

Девочка взбежала по склону и остановилась около водоема. Это был круглый, каменный бассейн, врытый по пояс в землю. Вода в нем была мутная и чуть колебалась. На поверхности ее плавали сухие листья и обломанные ветки. От бассейна, у самого его основания, отходила железная труба, которая тут же терялась в земле.

«Эго ты меня звал?» — спросила девочка.

Ей не хотелось, чтобы оказалось так.

«Да, — вздохнул водоем. — Это был я».

«И что же — ты такой некрасивый?»

«Да, такой некрасивый».

«И всегда такой грязный?»

«Да, — простонал водоем, — всегда такой грязный».

«И всегда неподвижный?»

«Да, всегда неподвижный».

Голос водоема звучал все глуше и глуше — он явно стыдился своего уродства.

«И ты, наверно, не умеешь танцевать?»

«Не умею, девочка… Но все же останься со мной, и…»

«Не останусь, не могу!» И девочка посмотрела вниз, туда, где взвивался к небу, сверкая всеми цветами радуги, фонтан.

«Останься, умоляю тебя! Ко мне еще никогда не приходила такая славная девочка, как ты!» — сказал водоем.

«Не останусь, я хочу танцевать».

«Я совсем один, я всеми брошен и позабыт, — продолжал водоем. — Останься со мной».

«Нет, я должна идти. Я хочу играть с фонтаном!» Девочка повернулась и побежала вниз по склону.