Красный Франкенштейн. Секретные эксперименты Кремля

Изготовлением великой мумии занялись врач Владимир Воробьев и химик Борис Збарский. Они разработали технологию хранения трупа Ленина при комнатной температуре. Помимо демонстрации тела вождя — главной советской реликвии поколениям будущего, мумификация подразумевала еще одну, практическую с точки зрения Кремля и ОГПУ, цель — не допустить появления в будущем двойника Ленина, который мог бы захватить власть. В богатой Лжедмитриями и Петрами III русской истории такие ситуации случались не раз. В народе уже ходили разнообразные слухи о последних днях жизни вождя. Утверждалось, будто бы Ленину во сне являлся легендарный патриарх Гермоген [5]

и, угрожая адскими муками, требовал от него раскаяния и покаяния. Говорили, будто Ильич несколько раз пытался убежать из Кремля к народу, но у Иверских ворот его поймала охрана и увезла в Горки. После смерти Ленина на Тамбовщине или Урале вполне можно было ожидать появления самозванного вождя во главе повстанческой армии. Но при наличии тела сделать это представлялось затруднительным.

Кончина вождя мирового пролетариата окутала его образ мистическим флером. Она гипнотизировала не только русский народ, но и ближайшее окружение затворника из Горок. В угаре похоронной истерии соратники вспоминали о необычных прижизненных качествах покойника. Убежденный материалист Бухарин отмечал у Владимира Ильича экстраординарные для человека качества: «Точно было у Ленина какое-то неведомое шестое чувство, которое позволяло ему чутким ухом прислушиваться, как растет под землей трава, как бегут и журчат подземные ручейки, какие думы, какие мысли бродят в головах бесчисленных тружеников земли. По случайному разговору с деревенской старухой он угадывал биение пульса в крестьянке»2. И наконец, Бухарин указал на наличие у вождя не головы, а «мощного головного аппарата»3. Ему вторил и член Политбюро Лев Каменев, нахваливавший содержимое ленинского черепа: «Этот удивительный, поразительный мозг, мощность которого не знает себе равных»4. И даже Лев Троцкий, ранее боровшийся против большевистского фетишизма, теперь вспоминал, как «могучий лоб, переходивший в купол еще более могучего черепа, придавал {Ленину} из ряда вон выходящую значительность»5. Из описаний соратников вождя выходило, что Ильич имел голову, размеры которой во много раз превышали обычные, хотя Ленин и не был гидроцефалом. Отсюда возникла и рабочая гипотеза для научного поиска: возможно, бесконтрольный рост этой головы в последние годы и стал причиной трагического финала? А может быть, перед нами еще неизвестный науке антропологический тип человека? Вопросов было много, и все их следовало адресовать компетентным ученым.

А стихийная массовая истерия уже самостоятельно творила коллективный миф о павшем могучем герое, тайна которого скрывалась в его необычной голове. Сотрудник ВСНХ Валентинов-Вольский был свидетелем того, как похоронный психоз деформировал сознание его коллеги: «Коммунист Ходоров, давший одновременно для “Правды” и для “Торгово-Промышленной газеты” поминальную статью о роли Ленина в китайских делах, плача, скорбя о его смерти, уверял меня, что ленинская гениальность находилась в прямой связи с весом, величиной его мозга. Якобы такой величины у людей обычного габарита не бывает»6.

Новый, более габаритный портрет Ленина отнюдь не был плодом личной фантазии коммунистических иерархов. Они были весьма образованными и начитанными людьми, одержимыми футуристическими иллюзиями. Задолго до 1924 года портрет человека будущего возник в очерке Герберта Уэллса «Человек миллионного года», посвященного анатомическому строению людей грядущей расы. Он был опубликован в 1887 году и уже содержал до боли знакомое описание вождя мирового пролетариата. Касаясь облика представителя будущей человеческой расы, Уэллс утверждал: «…человек миллионного года окажется еще более непохож на нас, чем мы на обезьяну. Эволюция по-разному повлияет на разные части тела… Зато необычайно увеличится голова — вместилище разросшегося мозга. При этом она не сохранит прежних пропорций. Черты лица сгладятся, уши, нос, надбровные дуги не будут более выступать вперед, подбородок и рот станут крошечными».

Именитые авторы траурных статей, следуя Уэллсу, старались употреблять одни и те же клише по отношению к качествам Ленина, подчеркивая имевшиеся у него «нечеловеческую волю», «нечеловеческий ум», «нечеловеческую способность к мышлению». Они откровенно заявляли: Ленин был совершенно другого рода существом, обладавшим необычными для людей качествами. Намекали на наличие у него свойств, не характерных для вида Homo sapiens, а то и прямо называли его сверхчеловеком.