Красный мир. Астероид

– Это реплика карт, которые чаще всего были у людей во времена СССР, – ответил Сергеич. – Положи, потом посмотришь, неудобно раздавать.

– В первое десятилетие после года Кровавых рек вещи из СССР стали очень популярными, – сказал Влад.

– Реплики продавались на каждом ходу, а цены на оригиналы даже стали регулировать, они были просто заоблачными, – ответил Кириллов, тоже внимательно рассматривая карты. – Я не особо люблю играть. Отец рассказывал, что прапрадед после войны помешался на карточных играх, чуть без штанов не остался, поэтому у нас в семье не особо играли. А вот на работе частенько вечерком перекидывались мужики.

– Да, та война была страшная. Демографическое эхо войны до сих пор не стихло полностью, – Наталья заговорила очень серьёзно. – Мой дед был демографом, так что эта тема у нас в семье часто обсуждалась. А ещё он заявлял, что СССР выиграл Великую Отечественную войну, но проиграл Вторую Мировую.

– Это как так? – удивился я. – Мы же разгромили японцев, что привело к подписанию акта о капитуляции. Так был затушен последний очаг Второй Мировой.

– Ну там ещё «Малыш» и «Толстяк» были, не забывай, – вмешался Кириллов.

– Конечно, были. Но о бомбах почему-то помнят всегда, а о прорыве фронта японцев советами в 1945 забывают, – возмутился я.

Эта тема была мне известна с юности, тогда я читал много книг о событиях Великой Отечественной войны.

– Их император сам в качестве основной причины капитуляции назвал вступление в войну с Японией СССР. Точной цитаты не помню, но император заявлял, что, когда в войну против них вступил Советский Союз, продолжение сопротивления ставит под угрозу саму основу существования Японской империи. Потом в начале двадцать первого века ещё и профессор Калифорнийского университета, между прочим, этнический японец, писал об определяющем влиянии вступление Советского Союза в войну на решение императора принять условия капитуляции. А вот как раз сброшенные на Хиросиму и Нагасаки атомные бомбы, несмотря на мощь этих бомб, не изменили вектора японской политики. Японцы продолжали бы сражаться до тех пор, пока на них не были бы сброшены сотни атомных бомб, которых тогда не было у американцев. Или не осуществилась бы успешная высадка на острова Японии. Вступив в войну, Советский Союз разгромил японские сухопутные силы, что лишило японское руководство шансов на продолжение военных действий.

– Ладно, ладно, разошелся – сказал Кириллов. – Я же не настаиваю. Мы же отдыхать пришли, а не на историческую лекцию.

– Только становится совсем непонятно, почему союз проиграл Вторую Мировую, – обратился к Наталье Сергеич.

– Дед говорил, что в войне погибло слишком много настоящих коммунистов, которые реально знали, что это такое и с чем его едят, – ответила Наташа. – Сталин даже не пытался давать сроки построения коммунизма, понимая необходимость смены поколения, а то и не одного, чтобы исчезло мещанское мышление и жажда наживы. А вот Хрущёв уже легко говорил, что к 1980 году всё будет готово. Каждому по квартире, машине и палке колбасы – лозунг совсем некоммунистический. А люди и не возмущались, для них было важно, лишь бы не было войны. И дед всегда поправлялся, что и не смеет даже обвинять их в этом желании, но такая политика привела к реставрации капитализма. Люди перестали контролировать власть.

– Но как же полёт в космос, изобретения, которые ещё долго двигали прогресс во всём мире? – спросил Сергеич. – Это было не при Сталине.

– Инерция. Как только Хрущёв с Косыгиным изменили базис, надстройка ещё тридцать лет перестраивалась. Вот поэтому и появился Гагарин, – сказала Наташа. – И не наседай на меня, я хоть и согласна с дедом, но отстоять его позицию перед вами не могу. Да и не хочу.

– Интересная версия, – сказал задумчиво Влад. – Пиррова победа38 получилась, не иначе. Если подумать, как раз тогда и началось пренебрежение к философским наукам, политэкономию и историю стали преподавать спустя рукава тем, для кого это были непрофильные предметы. Получили поколение умных физиков-идиотов39, а следом за этим деградацию элиты, которая осталась без контроля снизу.

– И различные маги и нумерологи повылазили из своих нор. Я до сих пор в шоке от бабушки, которая воду перед телевизором заряжала, – добавил Сергеич. – Пожалуй, я соглашусь с твоим дедом, Наташ.

– Ладно, что-то мы увлеклись, – сказал я, понимая, что скоро нужно идти спать, а ещё не обсудили завтрашнюю прогулку. – Мы так-то идём гулять по Марсу, нужно продумать маршрут.

– Так всё уже продумано, – оживился Сергеич. – Я об этом с детства мечтал, всё давно изучил, так что завтра буду вашим персональным марсианским гидом.

– Во сколько выезжаем? – спросил Кириллов.

– Через час после рассвета, то есть, – Сергеич взглянул на часы. – Через двенадцать с половиной часов.

– Блин, хоть сутки на Марсе почти равны земным, не могу привыкнуть к новому времени, – сказал я, заводя будильник.

– Люди только начала жить на другой планете, ничего удивительного, – усмехнулся Сергеич.

– Тогда ещё кон и расход, встретимся в шлюзе, – сказал Влад, раздавая карты.

***