Красный тряпочник (СИ)

«Нет, я знаю, что раньше такое уже случалось. Я видел лицо Раджабова, “Иглы”, перестрелку в сакле до того, как прибыл в Курган-Тюбе и познакомился с местными оперативниками. Видел кое-что и до этого, и до этого… Качество и количество видений нарастают, — интенсивно соображал Ярослав. — Сейчас образы будущего были гораздо более явственны и отчётливы, хотя логически в одну цепочку сейчас все эти эпизоды соединить невозможно. А самая шутка в том, что “Афину”, “Гекату” и “Тиресия” я снял, на мне только провода “Горгоны”, и всё. Пока не подключены остальные приборы, временной анализ не сработает. Если “Афина” не исследует мозговую активность, “Тиресий” ничего не покажет. Головной мозг — это сложный органический процессор, любые поломки и побочные эффекты от “Зевса” могут негативно повлиять на меня, на мою психику. Да уж, космос изучен лучше, чем многие психологические и неврологические процессы. Неужели мой мозг смог предвидеть будущее без прибора? Но мы никогда не называем это предвиденьем или предсказанием, ведь всегда имеется множество альтернатив, и будущее не одно. “Зевс” позволяет конструировать оптимальное локальное будущее, идя по наилучшей альтернативе. Почему же мне были показаны лишь строго детерминированные кадры? Почему против моего желания? Нужно обязательно переговорить по этому поводу с профессором».

— Привет, засёк тебя с институтского радара, — в «Гекате» послышался бодрый голос профессора Градова. — Соскучился по Москве, Ярослав? Как там твоя поездка в Ташкент?

— Добрый день, профессор. Всё прошло более-менее гладко. — Коломин улыбнулся, глядя в иллюминатор и почти отойдя от произошедшего. — В целях конспирации я назвал вам Ташкент, но на самом деле я летал в Курган-Тюбе. Один офицер продавал оружие боевикам, которые действовали по обе стороны афганской границы. Подробнее — при встрече.

— Понял, сынок. Как прилетишь, отдохни, и можно будет увидеться в стандартном месте. Градов — конец связи.

— Конец связи, профессор. — «Геката» замолкла на какое-то время. Градов ждёт: нужно будет поделиться своими соображениями и беспокойством как можно быстрее.

Под потолком защёлкало.

— Уважаемые пассажиры, через сорок пять минут наш борт прибывает в Шереметьево, — добрым голосом доложила главная бортпроводница в динамик.

Внезапно ёкнуло сердце, и Ярослав почувствовал неладное. Он быстро убрал откидной столик, грубо пихнул пустую бутылку в кармашек кресла, засунул «Гекату» в ухо, вернул «Афину» обратно на голову и надел «Тиресия» на глаза.

— Внимание, опасность! Возможно негативное развитие будущего, — спокойным голосом произнёс «Асклепий».

«Давай просчитывай», — мысленно приказал Коломин. Через секунду Ярослав вскочил как ошпаренный и двинулся к ближайшему посту бортпроводников. Молодой человек, сидевший рядом с девушкой, нервно заёрзал, о чём-то перешепнулся с ней и, задевая её, двинулся вслед за Коломиным. Капитан не оглядывался и спокойно продолжил свой путь. Дойдя до поста бортпроводников, Ярослав встал вполоборота к салону и задёрнул тёмно-синие плотные шторы под удивление неспящих пассажиров. По их мнению, это выглядело как грубое самоуправство. Парень поколебался, отодвинул штору и вошёл в кубрик. Шторы с противоположной стороны оказались также задёрнуты, стюардессы отсутствовали, Коломин куда-то пропал. Дымил немецкий электронный кофейник со стеклянными стенками. Молодой человек подумал, что Коломин ушёл дальше, к кабине пилотов, и чуть более решительно двинулся сквозь тамбур. Сокрушительный удар в челюсть настиг его из-за угла. Молодой человек грохнулся на спину и попытался тут же подняться. Удар послабее пришёлся на его скулу. Тем не менее он не отчаялся и, пока хватало сил, прыгнул к столику и схватил нож для приготовления бортовой еды. Коломин ударил парня ногой в грудь так, что он отлетел и невольно плюхнулся на стул бортпроводницы, нож выпал.

Ярослав ещё раз долбанул молодого человека, схватил лежащий неподалёку скотч, быстро замотал рот своему преследователю. Схватил его руку и положил на дощечку для раздела продуктов.

— Тебе не надо мне ничего объяснять, кроме одного. — Ярослав тихо зачеканил в ухо молодому человеку. — Имитация или реальность? Имитация или реальность?

Парень сделал вид, что ничего не понимает, и с какой-то надеждой уставился на шторы. Тогда Коломин схватил нож, и кончик лезвия поместил аккурат под ноготь допрашиваемого. Не успел молодой человек и дёрнуться, как Ярослав ударил по тыльной стороне рукояти. Несмотря на скотч вокруг рта, парень завопил от лютой боли, из глаз полились слёзы.

— Всё просто, кивни или покачай головой. Реальность? — Коломин приставил лезвие к следующему ногтю. Парень умоляюще замычал.

— Костя, Костя! Ты ещё там? Кость! — Девушка, сидевшая ранее с молодым человеком, с опасением начала приближаться к кубрику.

Вспышка. «Зевс» завершил анализ прошлого самостоятельно. Больше не было нужды допрашивать Костю с пристрастием.