Красный вервольф 3

В этом я не слишком силен, но как-то в прошлой жизни в одной из горячих точек товарищ у меня был, который служил там от МВД в составе миротворческих сил. Был мой товарищ криминалистом. Темными длинными африканскими вечерами отпечатки неопознанных трупов сверял. Локальную базу свою формировал. Интересно мне было, все ж не бухать. Вот и повадился я помогать ему любопытства ради. Так и освоил нехитрое умение сличать папиллярные узоры.

Это на первый взгляд кажется наукой сложной, но там ничего сверхъестественного. Сначала определяешь тип узора — дуговой, петлевой или завитковый, а потом, если узор бьется, ищешь и сравниваешь частные признаки. Крючки, островки и прочие замысловатости. Вот только с дактилокартой сличать следы просто. А совпадение след-след (кружка-нож) найти, гораздо сложнее. На дактилокарте отпечатки один к одному, прокатаны пальчики со всех сторон. Но мне повезло. И на кружке, и на белой рукояти ножа отлично отобразился большой палец. Причем, там даже признаки особо не пришлось разглядывать. Особый шрам имелся на большом пальце у Степана. Хитрый такой, в виде косого креста из линейных штрихов. Посмотрел на всякий пожарный еще несколько признаков, убедился, что «свой клиент».

Так я и думал… Вот сука… Кто же ты, Стёпушка? Явно не поп. Да и не Степан вовсе… Нехорошо с батюшкой ты поступил, он людям помогал, а ты на тот свет его отправил и смародёрничал. Рясу отнял и крест. А я еще сомневался на твой счет. Сдается мне, что, когда ты мне будешь не нужен, отправлю тебя вслед за батюшкой. Возможно этим же самым ножом.

Я забрал нож и вышел из церкви…

* * *

Граф, прикрыв глаза, сидел на табурете посреди зала. Перед ним, на другом табурете, стоял его патефон. Хор моряков отражался эхом от голых стен. Узнать в этом помещении сказочно красивую янтарную комнату было уже невозможно. Все мозаики и панели со стен были сняты, обернуты ватином и бумагой и сложены в ящики. Надо же, всего шесть ящиков. Даже не верится…

Граф слушал «Летучий голландец» Вагнера, Пульман и пара его подручных, стояли, подпирая стену. Иногда переговаривались шепотом. Рабочие просто замерли в тех позах, в которых их музыка и застала. За время работ все успели усвоить, что графу в такие моменты мешать ни в коем случае нельзя. Так что все стояли, не делая резких движений, и ждали, когда пластинка закончится.

— Герр граф! — Пульман рискнул заговорить первым, когда патефонная игла начала ритмично шуршать. — Я уже отдал распоряжение насчет погрузки. Сегодня ночным поездом, как мы и обсуждали?

— Нет! — вдруг резко встрепенулся граф. — Отзовите распоряжение. Груз отправится в Псков завтра! Или нет… Да, все-таки завтра. Уточните, во сколько состав будет готов.

— Герр граф, но… — в голосе Пульмана появилось возмущение.

— Не спорьте со мной, герр Пульман! — граф, наконец, соизволил открыть глаза и посмотрел на троицу военных искусствоведов. — Просто исполняйте. Не в вашей компетенции решать, когда, что и куда отправляется. Ступайте. И найдите мне Рихтера, он мне нужен!

«Рихтер… — я напряг память, чтобы вспомнить, кто это вообще такой. — Вроде парень из логистической службы…»

Пульман хотел что-то еще сказать, но передумал. Поджал губы, гордо вздернул подбородок и вышел. Пара его подручных тоже покинули зал.

Граф вздохнул. Встал. Обошел стоящие в центре зала ящики. Провел своими длинными аристократичными пальцами по готическим буквам маркировки. Которую я, разумеется, тщательнейшим образом запомнил и даже записал.

— Вот и все, — сказал граф и повернулся ко мне. — Скоро этот изумительный шедевр отправится на родину. Русские никогда не могли понять настоящей ценности янтарной комнаты. Они просто кичились дорогим подарком германских мастеров. Выставляли, как пошлую роскошь, как… Герр Алекс, вы тоже можете идти. Отдыхайте, здесь осталось решить всего парочку незначительных организационных вопросов, и завтра мы с вами вернемся в Псков.

— Хорошего дня, герр граф! — я кивнул, развернулся на каблуках и вышел. Но у меня осталось стойкое ощущение, что граф от меня отделался. Как и от Пульмана минутой ранее. И просто уйти, пустив все на самотек, будет очень большой ошибкой.

Я слонялся по парку вокруг дворца с блокнотом в руках. Останавливался у сохранившихся статуй, делал вид, что что-то зарисовываю и пишу заметки. Не задерживался на одном месте дольше, чем на несколько минут, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Искал подходящее место, где можно было бы залечь для наблюдения за деловитой суетой фрицев. Парк был разорен еще больше — часть деревьев и кустов вырубили, чтобы обеспечить обширную парковку для грузовиков. Крыльцо почистили от обломков и оборудовали деревянными сходнями. Чтобы удобно было вытаскивать ящики с добычей.

Я подгадал момент, когда в мою сторону никто не смотрел, и устроился в развесистом кусте, который когда-то был частью живого лабиринта. Обзор сквозь ветки был неплохим, хоть и чуть сбоку. Ладно, авось не пропущу, когда граф выйдет. Скрестил пальцы на всякий случай. Надеюсь, он не решит покинуть дворцовый парк какой-нибудь тайной тропкой.