Краткая история фэндома (с некоторыми комментариями для ролевиков)

С переводами в Советском Союзе было двояко: с одной стороны, их было очень мало, и значительная их часть была идеологически нагружена: то есть вся англоязычная фантастика — можете себе представить, насколько это колоссальный корпус текстов, — переводилась примерно в тех же количествах, что и фантастика отдельно социалистических стран. То есть на каждый сборник, допустим, американской фантастики выходил сборник югославской, румынской, болгарской или чехословацкой фантастики. Сравнительное качество и сравнительную значимость можно предположить. Ничего плохого не хочу сказать о фантастах социалистических стран, особенно про Чехию, там богатейшая своя фантастическая традиция, но тем не менее масштаб немножко разный.

А с другой стороны, поскольку переводилось фантастики крайне мало, то шлак этот фильтр не проходил. Те тексты, которые переводились, если они не были идеологически как-то отдельно ценны (так-то и среди американской фантастики попадались те, которые, кроме сочувствия Советскому Союзу, ничем не выделялись)... Так вот, если текст, несмотря на отсутствие идеологической подоплеки, проходил этот фильтр, можно было гарантировать, что это качественный текст, это хороший рассказ или хороший роман. Таким образом, довольно долгое время советский читатель был знаком только с вершинами западной фантастики и, не имея возможности критически к этому отнестись, начинал думать, что вся западная фантастика такого качества. Разочарование пришло несколько позже. А тогда, в семидесятые годы, очень большая часть вот этих самиздатовских подпольных книг была просто самодеятельными переводами абсолютно невинных каких-нибудь приключенческих западных книжек. О качестве этих переводов молчим, разумеется, но там опять же было не до жиру, потому что это было настолько непривычно и ни на что не похоже, что уже было совершенно неважно, какого качества литературный текст. Такие вещи тоже набирались на пишущей машинке, ксерокопировались, фотокопировались...

Но, при всей невинности, это было «сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст». Сегодня он печатает какого-нибудь, простите, Гарри Гаррисона, а завтра «Хронику текущих событий» будет размножать. В общем, подозрение клубы любителей фантастики вызвали в КГБ обоснованное.

Итак, резюмируем. Первая задача, которая начала к тому времени решаться, — восполнение дефицита за счет самиздата. Вторая задача, которую фэндом худо-бедно начал решать, — связь между клубами, организация полноценного комьюнити. Люди успели там за десяток лет узнать друг о друге, наладить какую-то переписку. Создавались какие-то каталоги адресов, как у нас на заре ролевого сообщества. То есть в какой-то момент появилась возможность прийти в клуб и там не только общаться на месте, но и начать переписываться с другими людьми, тоже любящими фантастику.

И третий момент, который потихоньку начал возникать: начала стираться граница между квалифицированным читателем — и собственно писателем.

Вот смотрите, если раньше человек любил фантастику, ну, вот он ее любил, сидел у себя где-то, одинокий и ни с кем не общающийся, читал, насыщался, потом вдруг набирался смелости что-нибудь написать, показывал, допустим, своему супругу или своей супруге, которые его любви к фантастике не разделяли, они отмахивались и говорили: «Ну, отправь в журнал». Человек отправлял в журнал, из журнала ему что-нибудь отвечали, чаще всего отвечали: «Интересно, но слабо. Пробуйте еще». Вот он сколько-то там лет пробовал, отправлял в журнал, получал ответы. Потом случалась публикация, он получал возможность через какое-то время с соблюдением еще какого-то числа условий стать членом Союза писателей. Это уже открывало совершенно другие перспективы публикаций… Короче говоря, когда такой человек начинал общаться с читателями, он уже был готовым сформированным целым писателем, и дистанция между ним и читателем уже была огромной.

Когда появилось комьюнити любителей фантастики, человек, который любил фантастику, читал фантастику, общался про фантастику, набирался смелости что-то написать, сразу же показывал это друзьям, сразу же получал фидбэк, несравнимый ни с какими другими вариантами, потому что по интенсивности обратной связи это сообщество давало гораздо больше, чем дала бы даже публикация в журнале, до которой еще пойди доковыряйся. Причем речь не о восхвалениях: любители фантастики тех времен были людьми зубастыми и требовательными, критиковали только так. И теперь, когда такой человек выходил на какие-то площадки публикаций (причем зачастую именно читатели подталкивали его к тому, чтобы попробовать отправить свои тексты куда-то еще), он уже был в заметной степени сформированным автором, то есть он с большей вероятностью быстро прорывался к читателю. В общем, примерно со второй половины семидесятых заметный процент писателей формировался внутри сообщества любителей фантастики. Почти вся четвёртая волна советской фантастики, мне кажется, была сформирована внутри фэндома, да и дальше эта ситуация только усугублялась.