Краткая история всего

Это старый прием Спинозы, другой полюс, полюс Эко — фундаментальной парадигмы Просвещения в форме Романтизма. Она полагает, что ее главный враг — атомизм и механицизм и что центральная проблема состоит просто в том, чтобы раз и навсегда доказать или продемонстрировать, что Вселенная — великая и единая целостная Система, Порядок или Сеть. Она приводит большое количество научных свидетельств из области физики, биологии и теории систем (все это монологические науки!) и предлагает многочисленные аргументы, направленные на объективное доказательство целостной природы Вселенной. Эта парадигма не в состоянии увидеть, что если мы возьмем группу людей с атомистическими представлениями и будем учить их, что Вселенная является целостной, то сможем добиться лишь того, что перед нами будут те же самые люди, говорящие на холистическом языке.

Именно из-за этого монологического подхода и предлагаемых им неквалифицированных интерпретаций подлинных интуиций человек игнорирует или пренебрегает измерениями «я» и «мы», не очень хорошо понимает природу внутренних преобразований и стадий внутреннего развития человека, которые абсолютно необходимы, чтобы найти свое внутреннее «я», охватывающее Все. Просто разговор обо Всем ничего существенно не меняет.

И ничего не меняется потому, что «доказательство», «новая парадигма» или «великая система» по-прежнему строятся с использованием монологического это-языка. Такой подход может говорить о внутренних измерениях, но сразу же преобразует их в эмпирически наблюдаемые феномены великой сети, немедленно приписывает им простое и определенное местоположение. Это разрушает их внутреннее пространство, их реальную глубину, и останки этих феноменов демонстрируются впоследствии на мраморной плите простого местоположения, и это пространство всегда находится в мире эмпирической природы, в царстве функциональной пригодности, в царстве монологических систем, в царстве чувственно-воспринимаемых поверхностей. Глубинная экология — это экология промежутка, экофеминизм — это экосентиментализм. И этот мир эмпирической природы, который теперь называют Биосферой с заглавной «Б», — их Бог, их Богиня. Не Природа, но природа, является их главной любовью.

Таким образом, насколько бы верной ни была изначальная интуиция Духа, и я не сомневаюсь, что она верна, она не схватывается полностью этими фрагментированными интерпретациями. Эти интерпретации, в основе которых лежат первоначально истинные интуиции Божественного, не способствуют дальнейшему раскрытию Божественного. Эти интерпретации не способствуют рождению Духа.

В: Значит, на самом деле, они препятствуют дальнейшему раскрытию Духа?

КУ: Если вы продолжаете интерпретировать ваш опыт космического сознания как единство с монологической природой, вы не обращаете внимания на проявления Духа в других секторах. Вы по-прежнему поддерживаете поверхностную карту Геи. И вы думаете, что людям могла бы понравиться эта карта, но на самом деле, фундаментально ничего не изменяется. Это не реальный процесс трансформации. Все, что остается делать, — это стать идеологом и попытаться заставить других людей купить эту карту. Так многие ученые становятся продавцами идеологии поверхности.

И они выглядят очень подавленными, с ввалившимися глазами, эти наркоманы поверхности. Они говорят, что причина, по которой они столь подавлены, состоит в том, что Гея разрушается, не осознавая ту роль, которую они играют в формировании этой Нисходящей спирали. Принимая индустриальную онтологию простого местоположения, они обнимают и целуют те механизмы, которое размалывают Гею и приводят ее к упадку.

И эта современная Нисходящая индустриальная сеть поддерживается рядом экофилософов — Голдсмитом, Мандером, Фоксом, Сессином, Даймондом, Мерчантом и компанией, которые являются, увы, лишь рупором индустриальной онтологии. И все же они есть просто современные представители трехсотлетней традиции разделения в западной культуре. Поддерживая Романтическую парадигму, они, конечно, советуют: мы все должны жить в строгом согласии с природой, с миром однозначного местоположения, жестоким миром пристального монологического взгляда.

Как мы уже видели, доведенный до своего логического предела, этот подход способствует регрессу, как индивидуальному регрессу к биоцентрическому и эгоцентрическому пониманию, так и культурному регрессу к идеалам племенного или аграрного общества.

Сводя Космос к чувственно-воспринимаемой равнине, а затеи, пытаясь обрести единство с этой природой в биоцентрическом погружении, человек приходит к глубоко регрессивному, доконвенциональному, связанному с телесным, нарциссичному состоянию. В этом заключается весь урок романтического соскальзывания — чем ближе вы становитесь к природе, тем более эгоцентричными вы оказываетесь. И это настоящий урок, который преподносит развитие: чем меньше дифференциации, тем больше нарциссизма. Это не сострадание, это регресс.