Краткий экскурс не в свое дело

– Что-то ты, дружок, разговорился! – слабо огрызнулась Наталья. – Уж лучше бы тянул свое «да-а-а». Сработало бы, как гудок в тумане. – Про туман Наталья не зря сказала. Легкомысленные его клочки как-то очень быстро сгущались, уплотнялись и наконец превратились в плотную завесу. Баржа сбавила ход. Помнится, с этим природным явлением мы тоже сталкивались в туристическом круизе. – Ир, пойдем, устроимся на ночлег, чтобы потом не шарахаться и не будить рабочий народ. Захотим – выползем опять.

Боком спускаясь вниз, я подумала, что лестницы на туристических теплоходах намного удобнее. Впрочем, команда сухогруза трапом пользуется своеобразно. На наших глазах два ее члена, схватившись за поручни, легко скатились вниз, не пользуясь металлическими ступеньками.

Каюта напрочь пропиталась запахом солярки. А грохот машинного отделения сразу дал понять, что спать нам не придется. Такое впечатление, что сидишь в обнимку с двигателем. Надо же! Мы в свое время возмущались неудобствами каюты на «Александре Карягине». Да наш номер в сравнении с нынешними условиями вполне тянул на полулюкс. Это как же надо вымотаться, чтобы спокойненько заснуть в таких условиях?

Я тут же занялась сеансом психотерапии, стараясь уверить всех, что нам повезло:

– Во-первых, над нами не каплет, во-вторых… – На этом мое красноречие иссякло, и я расстроенно пробормотала: – Во-вторых, не каплет потому, что дождя нет. А иллюминаторы, хотя и у самой воды, но наглухо задраены. Сидим, как в подводной лодке.

Время шло, а обживаться в каюте не хотелось.

– Я, наверное, наверх уже не полезу, – заявила Вика, – ни за что потом не решусь сюда вернуться.

Алена молчала, но очень многозначительно. Нахмуренный лоб свидетельствовал о напряженной работе мысли.

– Ничего, как-нибудь ночь прокантуемся, – не очень уверенно заявила Наталья. – Может быть, попросить у вахтенного противогазы? Должны же у них быть эти намордники. Раньше на каждом предприятии были – все поголовно не только к труду, но и к обороне готовились… Вдруг завалялись? А уши можно заткнуть. У кого-нибудь есть вата?

– Вата есть в матрасе, – ответила Аленка, напряженно ощупывая свое ложе. – Но расковыривать свой я не позволю. Как думаете, если я его вытащу наверх и там расположусь, капитан не очень обидится?

– Хочешь, чтобы об тебя все спотыкались? – На положительный ответ я не надеялась. Так, на всякий случай спросила. Пожалуй, это и вправду было выходом.

– А я в бункере устроюсь, прямо за «Ставридой», – продолжала развивать свою мысль Аленка. – Как думаете?

Через пару минут общими усилиями вытянули из каюты матрасы, одеяла, подушки и теплые вещи. Шли по цепочке – на ощупь. В густом тумане трудно было понять – плывем или стоим на месте.

Первыми в трюм стали спускаться мы с Аленкой. Дальше вниз полетели материальные ценности. После прямого попадания матрасов в наши спины и головы мы ускоренно приземлились, вернее припесочились.

Вдоволь накувыркавшись, я успела порадоваться, что нашего перемещения не видно из рулевой рубки. Заодно и предположила, что теперь вполне могла бы уснуть в каюте, невзирая на грохот и запах горюче-смазочных материалов.

Впрочем, долго отвлекаться на посторонние мысли не стала. Увязая в остатках песка, отправились на поиски машины. Цепочка распалась, каждый, с матрасом на плече, искал ее в своем направлении. Ну кто бы мог подумать, что площадь бункера такая огромная! Вскоре мне показалось, что я до конца своей жизни обречена нарезать по нему круги. Аукаться боялись. На воде слышимость идеальная. Зачем пугать вахтенных?

В конце концов перестала сопротивляться обстоятельствам – одной рукой с превеликим трудом стянула с себя куртку, постелила прямо на песок, сбросила на нее сложенный пополам изрядно надоевший матрас. Сверху уселась сама, мысленно объявив себе привал. Буквально рядом кто-то тихо чертыхнулся, следом послышался глухой удар и торжествующий шепот: «Йес!» Кто шипел, я не поняла, но можно было догадаться, что один из членов нашей компании набрел на машину. В два счета я подхватила матрас и, забыв про куртку, рванула на звуки.

«Не следовало так торопиться, – мелькнула запоздалая мысль. – Ну что стоило прошипеть в ответ что-нибудь оптимистичное? Обрадовать, так сказать, своим присутствием».

Машина оказалась в двух шагах от места моего привала. Я боднула матрасом в зад нагнувшуюся Наташку, которой приспичило выяснить, почему в салоне «Ставриды» не горит свет.

Она безропотно улеглась на переднем сиденье, выронив ключи. Непонятно, как подруга догадалась, что это происки именно моего матраса, и хотя сдавленным шепотом, но капитально затронула лично меня.

Естественно, я обиделась, швырнула матрас на машину и, вытянув вперед руки, как средство безопасности при случайном столкновении, отправилась налегке в туманную перспективу. Надеялась – за подушками.